Вчера адвокат, защищающий в суде Катара двух подозреваемых в убийстве Зелимхана Яндарбиева россиян, выступил в Москве на первой пресс-конференции. Дмитрий Афанасьев, заявил, что в Дохе завершается первый этап процесса - допрос свидетелей обвинения. После этого суд должен допросить свидетелей защиты. И это будет ключевым этапом процесса. От того, удастся ли защите дезавуировать признания, сделанные подсудимыми, и опротестовать процедуру ареста россиян и обыска на их вилле, зависит итоговое решение суда, пишут "Известия".
Адвокат заявил, что, по его мнению, доказательств виновности россиян у катарских властей нет. По его словам, основная задача защиты на данном этапе - дезавуировать как незаконно проведенный обыск на вилле, где были арестованы сотрудники российской дипмиссии, отменить постановление об их аресте и доказать, что признательные показания, полученные в ходе следствия, не могут быть использованы в суде, поскольку добыты под пытками. Обыск и арест сотрудников дипмиссии противоречат Венской конвенции. Что касается пыток, то их адвокатам еще предстоит доказать. Пока набираются только косвенные доказательства. По словам адвоката, россияне, содержавшиеся с самого начала в разных камерах и не имеющие возможности общаться, на встречах с консулом рассказывают одно и то же - как их избивал полковник Дауи и спускал на них собак. Это, по мнению Афанасьева, может служить доказательством. Подозрительны также и обстоятельства, в которых россияне подписали признания. В материалах дела указывается, что допрос шел за допросом, и признания появились на допросе 22 февраля, который начался в 8 утра, в то время как начало предыдущего допроса датируется половиной третьего ночи.
Еще одним доказательством могут служить следы укусов собак, которые обвиняемые продемонстрировали судье в конце марта. Следы эти, правда, никак не задокументированы.
После выходных суд возобновится в ежедневном режиме, и вскоре начнется допрос свидетелей защиты. На вопрос, каких свидетелей намерены вызвать адвокаты, Дмитрий Афанасьев ответить отказался, объяснив нежеланием раскрывать планы.