Фильм Павла Лунгина, в котором Олег Янковский сыграл свою последнюю роль, на открытии 31-го Московского международного кинофестиваля был впервые показан в России.
"Царь" О чем: XVI век. Престол царский занимает Иван IV (Петр Мамонов), и править (читайте: вершить суд) ему помогают добрые его товарищи. Генрих Штаден (Вилле Хаапасало) - воплощающий в жизнь по чертежам Да Винчи орудия пыток. Малюта Скуратов (Юрий Кузнецов) - учиняющий в подземелье все новые мучения для "предателей" и "изменщиков" родины. Алексей Басманов (Александр Домогаров) - довершающий общее дело уже на публичных казнях. И, конечно, бесноватый шут Вассиан (Иван Охлобыстин). Камера схватывает хрестоматийных исторических персонажей в тот момент, когда Иван Грозный только начинает уговаривать доброго своего товарища Филиппа (Олег Янковский) переехать из Соловков и сделаться митрополитом.
Результат: В том, что Иван Грозный был именно таков, каким предстал в фильме, нет ни единого сомнения не только для вскормленных сказами про опричников и картиной Ильи Репина российско-советских школьников. Лунгин вокруг этой фигуры собирает свору приспешников - один другого безжалостнее. Чашу зла и бесчинства, по замыслу автора, должен уравновесить митрополит Филипп (Олег Янковский) при участии блаженной девочки Маши (Анастасия Донцова).
Однако, расставляя на карте боевых действий царя и митрополита силы, создатель фильма забывает об основном правиле любой композиции: от перебора темных штрихов и пятен вся картина "заваливается" на бок и становится хаотичной. Когда Малюта с известной целью посещает монастырскую келью Филиппа, он просит его не серчать на то, что собирается совершить, потому что Малюта, дескать, на службе – в ответ герой Янковского сообщает: "Мы оба служим". Только вот прислужников у дьявола в фильме Лунгина несравнимо больше, сатанинские дела множатся и загоняют благодетель в угол.
И хотя замах был исполинский - выразить историческое полотно через внутренний мир героев, но то ли ракурсы выбраны были не те, то ли не случилось химии взаимопонимания между режиссером и артистами. Казалось, будто врожденное благородство и чувствование божественной вертикали удерживали Янковского, дистанцировали его от митрополита Филиппа. Тут и сломались лунгинские "весы": без добродетели в "Царе" и сказке конец. Герой Мамонова с его сатанинскими слугами кажется сильнее, заметнее, чем чистая энергия митрополита Янковского. А без Янковского и "Царь" становится лунгинским же "Островом" – не склонным к власти, обособленным и голым.
