Последние два дня казалось, что у президента Путина есть всего два выражения лица. Одно - спокойное и "державное". Второе - удивленное, тоскливое и почти испуганное. Первое он использовал, когда беседовал со всеми крайними северными и приравненными к ним губернаторами, отвечал на вопросы, весомо и деловито. Второе выражение лица, впрочем, появлялось у президента на лице еще в зале с губернаторами, но полностью охватило его перед кучкой искусственных чумов, изображавших стойбище абстрактного северного народа. Полы в чумах были сделаны для удобства посещений с деревянным полом, тут же в чуме был сооружен какой-то северный походный алтарь, а когда от президента начали шарахаться олени, его лицо стало совсем тоскливым. Он спросил мальчика у разбитой внутри не то школы, не то детского сада палатки что-то совсем простое, вроде, "Кактебязовутгдетыживешь?" Мальчик испугался и замолчал. Президент расписался на игрушечном мячике и махнул рукой: "Так и скажи, вот здесь и живу!" и ткнул пальцем в пол. Вероятно, он пытался представить себе, как выглядит настоящий чум, где живут, какие там витают запахи, о чем думает человек, который родился в таком чуме и в нем живет. Может быть, он думал о том, что сам только что сказал, что необходимо восстанавливать запасы минеральных ресурсов - а как это делается? И делается ли вообще? Если достал из земли алмаз - так второй не вырастет. Или вырастет? А когда? Многое мог бы рассказать ему Роман Аркадьевич Абрамович. Как один единственный раз попросил у себя на Чукотке принести ему водки - чтобы помыть руки и яблоки, которые собирался съесть. И не зря - рыбу засаливают в ямах, в, мягко говоря, антисанитарных условиях, местные едят - и ничего, а человека со стороны может и скрутить, причем насмерть, а с людьми за руки надо здороваться. О том, что такое "строганина", лучше даже не думать. Но, скорее всего, президент думал о том, как просто все в Москве по сравнению с Россией. Один Север чего стоит…
Под ногами - огромные богатства, которые надо разведать, добыть, мало того, их надо как-то куда-то потом доставить и продать, а, лучше всего, самим научиться что-то из них делать. Но некоторые предприятия выработали свой ресурс, и перепрофилировать их нельзя. Сырья для них нет. А останавливать их тоже нельзя, потому что вокруг них - многотысячные города, и деваться людям из них - некуда. И не только пенсионерам. И что с ними делать - один черт знает. А еще есть проблема Северного Завоза. С большой буквы. Потому что это и еда, и топливо. Северный Завоз - это жизнь. И несколько лет подряд его не было. Выжили. Но не все… А когда-то был гражданский атомный флот, который мог решить все проблемы самой тяжкой навигации. Мы знаем про челюскинцев и подвиги летчиков в 1937 году, но мало кому известно, что тогда, в ту роковую навигацию погибли сотни судов, затертые во льдах. И навигация 1994 года была примерно такой же, но в строю была только половина атомоходов, а для их эксплуатации не оставалось главного топлива - денег. А еще есть много проблем "по мелочи": например, в северных городах людям не хватает тепла зимой. Не душевного, а того, которое в квартирах и в градусах Цельсия. Если в квартире плюс 12-14, то значит все просто в порядке. А дома и целые кварталы, поселки с разорванными гармошками чугунных батарей? И далеко не только губернаторы и пьяные кочегары в этом виноваты. Когда-то Север был целым направлением работы другой страны - СССР. На поддержание его в рабочем состоянии работала промышленность всех 15 республик, и это приносило отдачу. Работать на Севере было престижно - там можно было заработать огромные для европейской части Союза легальные деньги, шли льготы, годы за два, а то и за три, где-то шла быстрее, чем у других очередь на квартиру и машину… Потом, еще при СССР, эта система стала работать хуже. Сейчас ее просто нет. Проблема Севера заключается в том, что нужно вырабатывать новый стратегический подход к гигантским проблемным территориям, угрожающим экологическими и гуманитарными катастрофами. Нужен новый принцип доставки на Север необходимых ресурсов, которых там нет, для того, чтобы получить оттуда то, что там есть. И нужны специалисты, которые больше туда не едут. Врачи нужны, учителя, специалисты по жизнеобеспечению, необходим транспорт, связь… Нужна новая стратегия работы в самом трудном регионе, где помимо всего перечисленного, человек получает в силу географического его положение больше радиации и меньше кислорода, и быстрее стареет. Север требовал постоянного поддержания существовавшей системы в рабочем состоянии. Законсервировать ее было нельзя. Она только рушилась. И огромная часть того, что называлось "Советский Север", увы, навсегда потеряна. Многое нужно строить заново. Президент сказал в Салехарде много полезного. Он подчеркнул, что понимает, как северян "волнуют вопросы о государственных гарантиях и компенсациях", что "человек, живущий и работающий на Севере, не должен чувствовать себя оторванным от страны, должен видеть ясную перспективу для самого себя и своих детей", что "федеральные власти будут в первую очередь заниматься вопросами инфраструктуры северных регионов", что российское руководство "знает и о неоднозначных, сложных демографических процессах на Севере, о диспропорциях на рынке труда, об одностороннем развитии экономики, кризисе уязвимых экосистем".
Он же сказал: "Очевидно, что одним лишь перераспределением финансов существующие вопросы не снять, хотя и эта проблема требует отдельного изучения". И еще, что построить работу надо так, чтобы, "наряду с государственной поддержкой, найти новые решения, основанные на эффективных рыночных механизмах". Он не смог сказать только одного - как это сделать. Он не знает этого не потому, что “недоработал”. Этого не может знать один человек. Необходим федеральный государственный институт, перед которым будет поставлена задача: разработать стратегическую программу с четко прописанными приоритетами для разных районов Севера. И его создание необходимо в кратчайшие сроки. Одновременно необходимо если не останавливать, то хотя бы сдерживать распад, который идет ежедневно и ежеминутно. Без государственной стратегической программы богатейший русский Север неизбежно и навсегда превратится в огромный тришкин кафтан. Материал подготовил Андрей Цунский
Напишите автору.