Отзываясь на пульсирующие под глухой бас движения зала, Эдриан Тоус снял, как ненужный покров, майку и вскоре исполнил тонкую зловещую песню "Past Mistake". "I want Jesus come" - "Я хочу, чтобы пришел Иисус" – и прибавил: "to kill the mourn…I love you now" ("чтобы уничтожить печаль… теперь я люблю тебя") – повторяя это множество раз, указывал перстом в небо, спиной к зрительному залу, с надрывом, почти в экстатическом состоянии. Прежде чем записать альбом "Knowle West Boy" - "Парень с Ноул Уеста" (район Бристоля, откуда Эдриан родом), Трики довольно долго лечился от паранойи, и сейчас было похоже, что недуг вновь возвращался к нему, подминая под себя остатки здоровья – таким, не от мира сего, виделся он со стороны и долго, казалось, протянуть не смог бы. Но нет. Протянул. Его слегка зловещий тон и голос, словно не привыкший к тому, чтобы звучать, накладывался на инди-ударные, тяжеловатый бас и космические клавишные все полтора часа концерта. Кира Сков (датская лауреатка премии "Грэмми" как лучший иностранный исполнитель – первая после Мартины Топпли Берд действительно значимая певица, которую Трики взял с собой в турне) оказалась настоящим подспорьем и проводником от зрителя к Тоусону, уже перешедшему на астральный уровень восприятия – судя по тому, как часто он отворачивался и как глуховато и истерично одновременно пел. Если быть более точным, Трики по собственному обычаю нашептывал и нахрипывал, а пела только Кира. Сков была еще и проводником из сегодняшней концертной площадки в вудсток 60-х: словно помолодевшая Грейс Слик, легендарный голос Jefferson Airplane, - и такая же темноволосая и стройная, разворачивала свой мощный переливистый вокал к самым дальним углам. В один из самых больших "андеграундных" клубов – в том смысле, что в нем в основном играют редкие по таланту "альтернативные" музыканты – набилось множество людей, но это не помешало знаменитому британцу вести себя на сцене так, словно он в одиночестве ходит по длинной комнате, пританцовывая и напевая самому себе понятные песни. После выхода на "бис" музыканты сыграли "Joseph" ("Иосиф") – песню о том, как он смывает с себя грехи и о том, как та, что называла его особенным, покинула его, но оставила дар – петь песни. "She left me now, she's gone!" – ("Она оставила меня, она ушла") – кричал Эдриан Тоус или Трики или некто другой в обличье темнокожего татуированного мужчины. Сердцебиение, присутствующее отдельным звуковым слоем в студийной записи песни – довольно спокойной и медитативной – не было необходимым в живом выступлении: взгляда на исполнителя "Joseph" было довольно, чтобы почувствовать частоту сокращений его сердца. Напрасным было бы ожидать, что вскоре после "Иосифа" музыкант выскочит из-за кулис опять – после каждой песни он благодарил свою публику множество раз, как бы возвращая сдачу за аплодисменты в адрес своих песен. Видимо, ощущая, что Трики расплатился за всю энергию, что получил от тысячной толпы, и больше не выплатит ни пенни – не по скупости, а от истощения – вскоре по окончании последней композиции зал стал довольно быстро пустеть. Трики уже давно перешел из разряда шоуменов – если когда-то вообще им был – в ранг религиозных фанатиков от музыки, было глупо рассчитывать на акробатические кульбиты или световые вспышки файршоу. Вышедший за рамки трипхопа, инди, даба и чего бы то ни было, Эдриан Тоус направился куда-то дальше – куда, пока неизвестно, но хмурая саморефлексия "Knowle West Boy" – веское подтверждение того, что Трики еще не остановился.