Телемедицина открывает новые лазейки для преступников

Когда начались разговоры о признании телемедицины как одной из ветвей системы здравоохранения, у меня сразу же возник ряд вопросов, ответы на которые я получал очень невнятные, или же не получал вовсе. Нет, идея прекрасная и назревшая – дать уже, наконец, юридическое обоснование давно сложившейся практике заочных врачебных консультаций. Действительно, некоторые вопросы здоровья можно решить с помощью телефона, электронной почты и скайпа. Некоторые, но далеко не все. О своих сомнениях по поводу внедрения телемедицинских технологии в широкую врачебную практику я писал несколько месяцев назад. И вот – аллилуйя! – Госдума во втором чтении рассмотрела законопроект о телемедицине, и он пополнился поправками, которые даже такого скептика как я почти примиряют с восторгами лоббистов грядущих нововведений.

Мой скептицизм по поводу телемедицины вовсе не праздный. Помимо своей юридической ипостаси, я являюсь руководителем медицинского центра, где оказывается помощь пациентам психиатрического профиля. Душевные болезни – в высшей степени деликатная сфера. И я действительно не понимаю, как можно поставить психиатрический диагноз по скайпу или, скажем, по переписке. Разумеется, есть яркие, прямо-таки как по учебнику протекающие случаи, но если ты видишь только лицо пациента на экране, легко пропустить важнейшие симптомы. А вот потом, когда человек уже обследован и отправлен домой на амбулаторное лечение, для телемедицины открывается "зеленая улица". Очень часто нет необходимости приезжать в лечебно-профилактическое учреждение, чтобы проконсультироваться, откорректировать план лечения или просто убедиться в том, что "пациент болеет правильно".

Но еще больше претензий к идее всеобщей телемедицинизации у меня возникло именно как у юриста и члена Общественного совета при ГУ МВД России по Москве. Речь идет, прежде всего, о той части законопроекта, которая касается рецептурных назначений препаратов строго учета: сильных обезболивающих, психотропных и наркосодержащих лекарств. Как только возникнет лазейка для организации "легального" канала сбыта, я вас уверяю, на следующий же день мы будем иметь дело с высокотехнологичными преступными группировками, которые начнут толкать заветные таблеточки и растворы для инъекций "мертвым душам", тут же созданным на компьютере вместе с историей болезни. Никакие 3-5-10-ступенчатые системы защиты не остановят людей, которые почуют "наркоту" на расстоянии нескольких кликов мышкой.

Все заверения по поводу того, что враг не пройдет, что все подобные противозаконные действия будут отслеживаться и пресекаться на ранних стадиях, меня не убеждают. Это в Москве все относительно прозрачно и контролируемо. Но ведь предполагалось, что телемедицина пойдет во все регионы, а там уже не поможет ни привязка к порталу госуслуг, ни необходимость для больного авторизовываться в личном кабинете с помощью ЭЦП (электронной цифровой подписи). Юристу часто приходится мыслить как преступнику. И я прямо-таки вижу, как криминальные типы приезжают с рейдом в какую-нибудь вымирающую деревню, за небольшой гонорар убеждают местных бабушек и спивающихся мужичков оформить эту самую ЭЦП, а дальше – дело техники. Если каждую такую подпись отработать раз 50-300, то первоначальные вложения окупятся тысячекратно.

Просто хочу напомнить историю с материнским капиталом, который так же по закону имеет очень узкую и четко оговоренную сферу применения – детское образование, здоровье, приобретение жилья либо прибавка к пенсии для родительницы. И что мы имеем сейчас? Сертификаты скупаются у населения пачками за 30-50 процентов номинальной стоимости. И если первые мошеннические схемы были уязвимы, то сейчас махинаторы действуют куда более продуманно, при этом для органов правопорядка они плохо различимы. А если преступление и вскроется, то с наибольшей вероятностью под суд пойдет именно женщина, которая нарушила закон и распорядилась государственным подарком не по назначению. Грамотные мошенники умеют заметать следы.

Так что я, с одной стороны, очень рад, что в поправках, принятых в третьем чтении, правительство проявило разумную сдержанность и ограничило сферу применения телемедицины (если речь идет о первичном больном, то его знакомство с врачом должно обязательно проходить очно, в медицинском учреждении, и никак иначе), но с другой, опасения, связанные с отпуском "особенных" лекарств по электронным рецептам, по-прежнему остаются.

Кто-то скажет, что принятые на последнем заседании Госдумы поправки убивают саму идею медицины будущего. Так вот, с точки зрения врача и его пациента никакого будущего нет. Есть только жизненно важные здесь и сейчас. Когда-нибудь каждому человеку вживят чип, информирующий глобальный медицинский "мегамозг" о состоянии индивида, а врачебные рекомендации будут отправляться на коммуникатор в режиме реального времени. Когда-нибудь появятся роботы-хирурги, которыми сможет управлять специалист, находящийся за сотни и тысячи километров. Когда-нибудь люди будут ложиться в капсулы, способные полностью отсканировать все физиологические параметры и провести хоть даже реанимационные действия… И вот когда что-то из этого появится, пройдет апробацию и будет признано, что внедрение подобных технологий в медицинскую практику несет много пользы при минимизации возможного вреда, тогда и будет написан новый закон. А пока – записывайтесь к врачу, ожидайте своей очереди, проходите в кабинет, где вас выслушают и осмотрят. И главное, будьте здоровы!