Александр Вертинский умер в 1957 году. Его младшей дочери Анастасии было тогда всего 13 лет. Но безграничную любовь к отцу она пронесла через всю жизнь.
"Папа никогда нас с сестрой не воспитывал, – рассказывал она потом в интервью. – Не спрашивал, что у нас в дневниках. Им был найден удивительный язык для общения. Он, например, говорил: "Я очень страдаю, когда знаю, что вы шалите". Зато отец приходил в восторг, когда они с сестрой получали пятерки по пению. А стальное его не интересовало.
Когда у Вертинской в 1966-м родился сын Степан, она настояла, чтобы мальчик носил иную фамилию. "Я не уверена, что фамилия Вертинский должна продолжаться, – поясняла она. – Мой отец был настолько великим, что для российской культуры достаточно одного его имени. Это целая эпоха, фамилия Вертинский будет жить в веках, это бриллиант в короне нашей культуры".
Теперь этот бриллиант будет сиять и на киноэкранах. Сама же Анастасия Александровна в кино не снимается давно. В последний раз она появлялась в кадре в начале "нулевых". Тогда же отошла и от активной сценической работы. Теперь курирует поваров в московских ресторанах Степана Михалкова – разрабатывает там фирменное меню. Она занимается и восстановлением песенного наследия отца, изданием его мемуаров.
Но вот о том, чтобы подобно папе, эмигрировать (Вертинский с 1920 по 1973 год жил в разных странах) актриса и слышать не хочет: "Фу-фу-фу!" – замахала она руками, услышав вопрос про возможность отъезда.
С журналистами Анастасия Вертинская поделилась некоторыми воспоминаниями об отце: "Ему были свойственны сочувствие, сострадание, поскольку у него самого было очень тяжелое детство – был сиротой. (Когда мальчику было три года, умерла мать, а спустя два года погиб от скоротечной чахотки отец. После смерти родителей Александр и его старшая сестра Надежда оказались в разных семьях у родственников матери, причем брата уверяли в том, что сестра мертва, то же самое сказали и девочке о брате. – Прим. ред.) В его жизни я выделяю три периода – дореволюционный, эмиграция и приезд в Советский Союз. И все три периода были эпохой славы. Но для меня лично он, прежде всего, поэт".