Ранее четыре женщины подали в суд на международную корпорацию, утверждая, что использование присыпки J&J привело к развитию у них рака яичников. В 2019 году суд обязал компанию выплатить возмещение истцам, тем самым породив многомиллиардные иски от сотен человек, также пользовавшихся присыпкой, репутационные и финансовые потери, бурю общественного порицания и множество иных последствий, в том числе, исчезновение спорного продукта с прилавков американских и европейских магазинов. В 2023 году повторное судебное заседание выявило, что свидетельства трех экспертов, которые указали на связь между наличием асбеста и онкологией, не могли быть приняты к рассмотрению — двое из них, в общем, и не заявляли об этой связи (за них вывод сделал прокурор и присяжные), а третий сослался на исследование 1980-х гг., которое уже тогда было признано не полным.
Доказательство небытия
По словам судьи, ошибки в ходе экспертной оценки воздействия присыпки на здоровье истцов привели к необходимости отозвать решение суда четырехлетней давности. Позиция J&J основывается на комплексе научных исследований, в том числе исследованию, проведенному правительством США.
В ходе изучения воздействия детской присыпки на женскую репродуктивную системы не было выявлено корреляции между возникновением онкологии яичников и применением указанного косметического средства. Ученые исследовали 250000 женщин, из которых около 40% применяли детскую присыпку. Из всей выборки 2168 человек заболели раком яичников, причем диагноз и употребление талька от J&J для личной гигиены прямо или косвенно не коррелируют. При этом руководитель исследования Кэти М. О’Бриен отметила, что данное исследование является наиболее полным на данный момент. Работы, говорящие о подобной связи, часто противоречат друг-другу, а большинство ученых и вовсе не нашли связи между применением детской присыпки и онкологией.
Впрочем, указанные доказательства не помешали судебной системе США четыре года назад удовлетворить многомиллионные иски в отношении J&J. Главным словом, которое фигурировало в медиа и материалах суда, стало «асбест». Для того, чтобы понять, почему оно чуть не убило транснациональную корпорацию, следует немного взглянуть назад.
Минеральная истерика
Асбест представляет собой коммерческое название группы волокнистых минералов, получивших широкое распространение в промышленности из-за уникальной совокупности полезных свойств. Он не горит, не плавится, не выделяет вредные пары при нагреве, на разрыв прочнее ряда марок стали и обладает волокнистой структурой. Из него производят более 300 видов промышленных изделий, в том числе шифер, фасадные плиты, трубы, термоизоляцию для котлов кораблей и ядерных реакторов, защитное снаряжение для пожарных и многое другое.
До последней трети XX века асбест активно применяли по всему миру, но затем он стал минералом — «изгоем» на Западе. Ключевая проблема заключалась в активном использовании амфиболового асбеста в ряде стран Западной Европы. Он представляет собой сложный гидросиликат, имеющий в своем составе молекулу железа. Она сообщает ему устойчивость к кислоте, и, как следствие, амфиболы не выводятся из организма человека. Амфиболовое волокно, попадая в легкие, не растворяется клетками-уборщиками, альвеолярными макрофагами, оставаясь там на долгие годы и провоцируя тяжелые заболевания.
В СССР, Канаде и США в основном использовали хризотиловый асбест, который кардинально отличается от амфиболов. Он представляет собой гидросиликат магния (грубо говоря, вместо железа в нем магний), который хорошо растворяется в кислоте. Хризотил выводится из организма человека за короткий срок и потому разрешен к использованию в ряде стран, в том числе и в США.
Впрочем, одно дело — наука, и совсем другое — интересы бизнеса. Вокруг асбеста и его применения развернулась настоящая истерика. И неудивительно, ведь вы могли жить под крышей из амфиболов в Испании, Британии или Франции почти полвека, заработав рак из-за нелепой случайности. Общество было в бешенстве, и это справедливое возмущение тут же оседлали ряд коммерческих групп. В странах Западной Европы оно вылилось в полный запрет всех видов асбеста, что открыло дорогу производителям синтетических аналогов, а в США — в существенные ограничения применения всех видов асбеста и создание так называемых «трастовых фондов». Последние должны были оценивать степень ущерба, нанесенную производителями асбестовой продукции обществу, и заставлять компании компенсировать его.
При учете того, что правление этих фондов состояло почти сплошь из адвокатов-противников асбеста, то фактически это привело к разорению сотен производств, которые получали многомиллионные иски по заявлениям, которые никто не проверял. Иногда случаи такого мошенничества выходят в публичную плоскость — например, в 2007 году адвокаты Роберт Пирс и Луис Рэймонд вместе с врачом Рэем Хэрроном представили перед судом за сотни сфабрикованных по «асбестовым» делам исков. Последние были основаны на поддельных рентегновских снимках. Примерно за те же преступления был осужден Шелдон Сильвер, бывший политик из администрации Нью-Йорка, не избежали суда и некоторые адвокаты. Фактически, все они пользовались одной лазейкой — при упоминании слова «асбест» американское правосудие автоматически встает на сторону истца, вне зависимости от абсурдности обвинений.
Напомним, что дело против J&J началось после обнаружения следов асбеста в одной из банок с детской присыпкой, обнаруженной у онлайн-ритейлера. Эти «следы» нашлись на субмикронном уровне, около 0,00002% — напомним, в Европе действительно болели люди, десятилетиями контактировавшие на повседневной основе с сотнями тысяч волокон совершенно другого вида минерала.
Тем не менее история для Johnson&Johnson еще не закончена. Истцы собираются вернуться в суд с новыми экспертами, компания уже понесла убытки и понесет еще в ближайшей перспективе.
Налаженная машина по выкачиванию денег из неугодных предприятий в США чрезвычайно сильна, тем более что сейчас стоит вопрос о её существовании. В самом деле, если может быть пересмотрено одно дело, касающееся асбеста, то можно усомниться и сотнях тысяч других.