"Не могу не отметить следующую тенденцию, подтвержденную материалами доследственных проверок и уголовных дел: резкий рост числа желающих принять ребенка на воспитание в свою семью, к сожалению, во многих случаях обусловлен интересом получения постоянного дохода, а для некоторых приемных родителей – это вообще единственный способ заработать", – заявил председатель СКР Игорь Комиссаров на круглом столе в Совете Федерации.
Dni.Ru попросили прокомментировать сложившуюся ситуацию Александра Хаминского – члена общественного совета при ГУМВД России по городу Москва.
Как так получилось, что семье доверили столько детей и никто даже не усомнился в порядочности приемных родителей? Насколько легко в России взять приемного ребенка?
Нелегко. Если вы решили взять ребенка, то сделать это достаточно сложно. Процедура усыновления – самый последний этап. В промежутке вы можете забирать ребенка на выходные, быть приемными родителями, но это не дает никаких прав. Государство сейчас активно поддерживает и стимулирует, в том числе финансово, взрослых людей, чтобы они брали на воспитание детей из детских домов. Когда ребенок уже усыновлен, все обязанности возложены на приемных родителей, как на обычных. Финансово государство помогает только многодетным семьям. А ребенок в приемной семье, к сожалению, часто становится источником дохода. Причем не только финансового. Сколько мы знаем случаев с эксплуатацией детского труда. А сколько еще не знаем!
Как Вы думаете, почему вообще этой семье разрешили усыновить девять детей?
Разрешили, потому что органы опеки работают из рук вон плохо. Туда идут люди, которых вообще нельзя допускать к работе с детьми. Одинокие, закомплексованные женщины, у которых часто у самих нет детей.
А это не слишком голословное утверждение?
Это не голословное утверждение. Если вы посмотрите, сколько трагических событий происходит в нашей стране с детьми, выяснится, что заключения, которые выдавали органы опеки, напрямую нарушали закон. Меня часто приглашают на программу "Пусть говорят". Так вот, какие темы там обсуждают? Либо 14-летняя девочка родила, либо мальчишка, которому нет и четырнадцати, становится любовником собственной приемной матери и она от него рожает. Таких случаев, которые кажутся невозможными, огромное количество. Службы делают вид, что все правильно, все нормально.
По закону у них должен быть план по посещению таких семей. Плюс каждый звонок от соседей, от детей, да от кого угодно – должен быть сигналом для проверки. Одно из ключевых условий передачи детей в семьи – наличие нормальных бытовых условий. Вот на соблюдении единственного условия часто и останавливаются.
Не должны были давать положительное заключение. То, что он насильник – это конечно уголовное поле. Но когда принимается решение о передаче детей в приемную семью, кроме бытовых условий обязательно проводится психологическое тестирование, которое устанавливается специальными нормативными и правовыми актами.
Надо понимать, что он прошел эту комиссию и ему написали – "молодец". Нормальный человек не будет насиловать детей. Значит у него существуют психические отклонения. Даже если они не явные. Тестирование должно определить склонность к подобным действиям, а органы опеки – выдать отрицательное заключение.
Почему девочки молчали? Не заявили в полицию? Или в пресловутые органы опеки?
В большинстве случаев насилие – это не только физический показатель. Жертвы получают прежде всего психологические травмы, которые не позволяют им никуда идти и жаловаться. "Стокгольмский синдром" еще никто не отменял.
Что делать? Может быть стоит ужесточить законы усыновления – как мы это сделали в отношении американских претендентов на русских детей?
Мне кажется, ситуация тупиковая. У нас ни один омбудсмен ни разу не заявил, что службу опеки надо разогнать. У нас в стране риски для детей и для стариков (за которых тоже отвечают эти службы) настолько велики, что мы просто сами их убиваем. А законы у нас нормальные. Вы почитайте… Ужесточать уже некуда. Просто они не выполняются.