После смерти Иосифа Сталина в СССР пришла "хрущевская оттепель". За анекдоты о правительстве уже не сажали, люди искусства получили возможность самовыражаться (хотя и получали за это порой тумаков лично от первого секретаря), советские граждане стали выезжать за границу. А уж иностранных туристов в Союз понаехало множество – особенно в дни Всемирного фестиваля молодежи и студентов, который проходил в 1957 году в Москве.
Денег на зарубежные поездки товарищам обменивали немного – всего на тридцать рублей. Американская валюта в то время официально стоила 90 копеек, а неофициальный обмен считался преступлением. 88 статья Уголовного Кодекса предусматривала за спекуляцию валютными ценностями лишение свободы на срок от 3 до 15 лет, конфискацию имущества, ссылку до 5 лет. Несмотря на это, черный валютный рынок процветал. В Москве знающие люди приобретали у фарцовщиков доллары США по 3-4 рубля.
Черный рынок располагался на "плешке" - пространстве от Пушкинской площади до гостиниц "Националь" и "Москва". И днем и ночью здесь сновали "бегунки" и "рысаки". Они наметанным глазом определяли в толпе иностранцев и скупали у них валюту, золотые монеты и прочие ценности. Дальше товар шел по цепочке "шефам", от них – к "купцам". Последние и были "валютными королями", которым этот бизнес приносил немалые проценты.
Весной 1959 года американский экономист Виктор Перло заявил на встрече с одним из советских руководителей Микояном: "У вас происходит что-то неладное. Ко мне постоянно пристают какие-то люди, предлагающие продать им валюту". Еще одна жалоба поступила от другого американца – публициста Альберта Кана. "Как же так, в социалистической стране безнаказанно промышляют валютчики-спекулянты", - сказал Кан идеологу партии Суслову. А еще через год досталось самому Хрущеву. Он был с визитом в Западном Берлине и, в присущей ему манере, раскритиковал немецкие власти – город, мол, превратился в "грязное болото спекуляции". На это советскому руководителю ответили, что такой черной биржи, как в Москве, нет нигде в мире.
Валютчики активно использовали каналы связи с соседними государствами. Из Польши, например, поступали золотые монеты царской чеканки, которые высоко ценились на "рынке". Это был самый ходовой товар. Московские "купцы" расширяли пути доставки "золотых" в Союз, как только могли. Большое распространение получило использование в этих целях арабских офицеров, которые учились в СССР. Два раза в год им предоставляли отпуск. Арабы по дешевке покупали в Швейцарии червонцы и нелегально доставляли в Союз. Как правило, через границу они провозили их в специальных потайных поясах, в каждом из которых можно было спрятать до 500 монет.
Еще одним распространенным видом контрабанды были посылки и ценные бандероли. В тюбики зубной пасты, например, закладывались золотые монеты, валюта. В 1959 году было перехвачено 209 таких посылок. В первом полугодии 60-го – уже 1131. Аппетиты "черного рынка" росли не по дням, а по часам.
Однако машина уже работала, гайки закручивались. Еще в 1959 году с подачи Суслова борьбу с контрабандой и нарушением валютных операций передали в ведение Комитета государственной безопасности. В КГБ был создан специальный отдел. И довольно скоро следователи вышли на трех "королей" валютчиков. Их имена благодаря нашумевшему процессу стали известны всей стране: Ян Рокотов, Владислав Файбишенко и Дмитрий Яковлев.
Ян Рокотов (настоящая фамилия – Орликов) родился в семье большевиков. Однако в 1947 году был обвинен по 58 статье (контрреволюционная деятельность) и попал в лагеря. Отсидел семь лет. Выйдя на свободу, сменил фамилию, а вскоре и род деятельности. Тягу к предпринимательству в Яне пробудил Всемирный фестиваль молодежи и студентов. Начал с мелкой фарцовки, но вскоре на него работала хорошо отлаженная система.
Рокотов придумал использовать труд "бегунков" - молодых людей, которые за сравнительно небольшой заработок выполняли всю работу "в поле". За два года "Косой" (Рокотов в детстве потерял один глаз – отсюда и кличка) превратился в подпольного миллионера и короля "плешки". Он посещал лучшие рестораны, менял любовниц, роскошно одевался. А для прикрытия своей деятельности стал милицейским осведомителем – сдавая правоохранительным органам своих коллег и даже собственных "бегунков".
История этого "короля" достойна пера Ильфа и Петрова. Подобно герою романа "Золотой теленок", Рокотов хранил большую часть своих капиталов в чемодане. Кейс, полный золота и валюты, хранился то дома у одной из многочисленных любовниц, то в камере хранения одного из московских вокзалов.
У камеры хранения его и взяли чекисты. Ян поначалу пытался отпираться, говорил, что чемодан не его – но вскоре согласился сотрудничать со следствием. Видимо, рассчитывал на то, что учтут его былые "заслуги" в роли осведомителя.
Владислава Файбишенко взяли буквально на следующий день. Он отважился на рисковую операцию – личную встречу с арабом, слушателем курсов "Выстрел". На этот раз уйти Владику не удалось. Он был задержан с поличным. При нем оказалось 148 золотых английских фунтов и большая сумма рублей. А через некоторое время, обыскав съемную квартиру Файбишенко, оперативники нашли тайник. В одной из ножек платяного шкафа было спрятано валюты почти на полмиллиона рублей.
"Дим Димыч" Яковлев пользовался широкой известностью среди контрабандистов Риги, Львова и Ленинграда. Он имел университетское образование, учился в аспирантуре Института народного хозяйства имени Плеханова. В валютный бизнес пришел в 1958 году и быстро стал ключевой фигурой на "черном рынке". Прикрывать свои проделки ему помогала связь с милицией – с начала 1959 года он являлся тайным осведомителем отдела по борьбе с хищениями социалистической собственности (БХСС). В отличие от Рокотова и Файбишенко, Яковлев на сотрудничество со следствием пошел сразу, охотно раскрывал все схемы.
Расследование дела валютчиков вскрыло незаконные операции, оборот которых оценивался в несколько десятков миллионов советских рублей. Только у Яна Рокотова изъяли различных ценностей на сумму в 1,5 миллиона долларов США. По действовавшему в то время в Советском Союзе законодательству Рокотову, Файбишенко и Яковлеву грозило от 3 до 8 лет лишения свободы.
Но тут в дело вмешалась большая политика. Произошел упомянутый выше инцидент в Западном Берлине, после которого Никита Хрущев рвал и метал. Когда президиум ЦК КПСС заслушивал доклад КГБ о расследовании дела, первый секретарь спросил: "Что ждет Рокотова и Файбишенко?" Ответ – лишение свободы на срок от 3 до 8 лет – привел его в ярость. Статья уже была ужесточена, валютчикам грозило 15 лет тюрьмы – однако эти поправки вступили в силу уже после ареста "трех королей", а закон обратной силы не имеет. Тем не менее, под давлением Хрущева Мосгорсуд после нового рассмотрения дела вынес Рокотову, Файбишенко и Яковлеву новый приговор, в соответствии с внесенными в законодательство изменениями – 15 лет лишения свободы.
Вскоре Хрущев снова завел разговор о "деле Рокотова". "Вы читали, какую банду изловили в Москве? И за все ее главарям дали по 15 лет. Да за такие приговоры самих судей судить надо!", – заявил партийный лидер на митинге в Алма-Ате. Всем было ясно: "первый" закусил удила.
1 июля 1961 года председатель президиума Верховного Совета СССР Брежнев подписал указ "Об усилении уголовной ответственности за нарушение правил о валютных операциях". Теперь 88-я статья УК предусматривала применение исключительной меры наказания – смертной казни.
Дело валютчиков было снова пересмотрено. Верховный суд приговорил Яна Рокотова, Владислава Файбишенко и Дмитрия Яковлева к расстрелу. Заодно пострадал председатель Мосгорсуда Громов – за "слишком мягкий" приговор его сняли с работы. Апелляции и прошения о помиловании были отклонены. Дмитрию Яковлеву не помогло даже личное заступничество председателя КГБ СССР Шелепина – учитывая сотрудничество "Дим Димыча" со следствием, чистосердечное признание и тяжелую болезнь, главный чекист просил помиловать осужденного. Официальное обращение КГБ СССР было отклонено Генпрокуратурой. Рокотов, Файбишенко и Яковлев были расстреляны в Бутырской тюрьме.