Семьи у меня не было, родители жили по соседству с братом, а моя профессия художника-декоратора, позволяла чувствовать себя свободным человеком. Конечно же у меня были обязательства перед Мосфильмом, где я числился в числе востребованных профессионалов. Но, перезвонив режиссеру, с картины которого уехал, обрисовал ситуацию как есть. Трубку положил с чувством выполненного долга, не подозревая, что на девять лет выпал из так мной любимой московской жизни… Нона, любимая мной и отвечающая любовью девушка, с которой я познакомился спустя год после приезда, была хороша собой. Высокая шатенка, с балетной осанкой, тонкой талией и большой грудью. Всегда короткая стрижка, трогательный изгиб затылка, с удивлением распахнутые зеленые, отороченные темными ресницами, глаза. Тогда мне уже стукнуло 48 лет. Ей же было 24 года. Я сделал все возможное, чтобы мое чувство превратилось в обоюдное, и добился своего. Но оказалось, что для ее матери моя кандидатура в мужья не годилась. Из-за большой разницы в возрасте думаете вы. Вовсе нет. Если бы на моем месте находился юрист или врач, меня бы приняли в семью с распростертыми объятиями, ну а так как я не был богат, то и разница в возрасте плюсов мне не прибавляла. Мать Ноны, по своему желала ей счастья. Она родила слабенькую, но очень желанную девочку от любимого, но не пожелавшего женится на ней одноклассника. Ради нее, вышла замуж за богатого, намного старше ее иммигранта-поляка. Превратившаяся в красавицу когда-то болезненная девчушка ничего не умела и не хотела уметь делать. Нет, Нона не была злостной эгоисткой. Она просто до конца своих дней, останется инфантильной девочкой, управляемая матерью, а после – тем, кто с ней будет находиться рядом. Поэтому мать и хотела ей дать счастье по-своему: выдать замуж за миллионера. Дочь никогда и ни в чем не должна была нуждаться. Похвальное желание, если бы оно не затрагивало меня. Ситуация еще больше усложнялась тем, что моя девушка родилась не совсем здоровым ребенком. Из-за этого опека и всевидящее око ее матери превратили нашу жизнь в ад. К этому можно прибавить, что воля и разум моей возлюбленной, так же были полностью во власти этой женщины. Миллионы за короткий промежуток времени пребывания в Штатах я никак не мог заработать, хотя ради любимой, ни от какой работы не отлынивал. Семь долгих лет продолжались отношения, о которых можно написать несколько книг… Они убили во мне веру в то, что любовь может приносить радость. Одни муки! История закончилась тем, что я уже ничего не хотел. Не понимал, люблю ли и хочу ли быть с Ноной. Я понял, что хочу уехать… На предложение друга, имеющего производство по отделки домов мрамором в Америке и в России, идти главой производства в Москве, дал согласие не раздумывая. Хоть это дело для меня совершенно новое. Решил, что нужно начинать новую жизнь. Сейчас нахожусь в Москве и мне безумно нравиться этот новый и такой родной для меня город. Правда, пока я один. Хотя, чуть было не вляпался в одну историю…" Тут письмо обрывается. Можно, конечно, предположить, каким будет финал этой истории. Тем более, что автора постигло так модное сейчас увлечение зрелого возраста молодостью. В большинстве случаев, эти отношения оканчиваются плохо, для того, кто старше. На мой взгляд, существуют лишь два фактора не дающих острого ощущения разницы лет и возможности долголетнего сосуществования. Материальная заинтересованность и безусловный авторитет одного из партнеров. Но все равно мне очень интересно узнать конец. Очень надеюсь, что продолжение последует.
Любовь разбилась об опеку мамы
Зов
ут меня Ник, 55 лет, в разводе. В последнее время жил в Нью-Йорке. В Москву приехал по приглашению моего друга и работодателя, Иосифа. К тому же, было все равно куда ехать, лишь бы быть подальше от глубочайшей душевной травмы, после которой пребывал в жуткой депрессии.
В Америку я попал случайно. Приехал на две недели погостить к брату. В выходные, пошли с ним и его друзьями поиграть в футбол. Тут и произошло со мной то, что повлияло на всю мою дальнейшую жизнь. Во время игры повредил связки. Операция стоила больших денег и что бы не "вешать" на брата, обремененного семьей, возвращение страховых денег, я после реабилитационного периода, начал искать работу в Нью-Йорке.
Превратившаяся в красавицу когда-то болезненная девчушка ничего не умела и не хотела уметь делать