В феврале 2016 года США и Россия договорились о временном прекращении огня в Сирии. Были введены режимы тишины в ряде провинций, в марте Российская Федерация объявила о выводе значительной части войск. Казалось бы, война, разрывавшая ближневосточную страну три года, подходит к концу. Однако все не так безоблачно: прекращение огня не соблюдается, сирийские фракции периодически продолжают атаковать друг друга, а боевики проводят теракты на территории страны. Возможен ли вообще мир в Сирии?
уже полгода вопрос мирного урегулирования в Сирийской Арабской Республике спотыкается об один-единственный вопрос: кто будет управлять государством после окончания войны? Запад настаивает на демократической передаче власти оппозиции, Россия и Иран – на сохранении Башара Асада. Несмотря на то что с помощью операции ВКС России и авианалетов коалиции США по борьбе с "Исламским государством*" (организация, признанная в России незаконной) удалось добиться перелома в войне Дамаска, Багдада и Эрбиля с терроризмом, победить боевиков окончательно – нет. В итоге в феврале 2016 года Вашингтон и Москва сошлись во мнении, что весь этот хаос пора прекращать. Однако помешать этому может ряд факторов.
Абсолютное зло Террористы "ИГ*" всячески стараются сорвать переговоры. Теракты 23 мая только доказали это. Боевики организуются достаточно быстро, и у них широкая сеть контактов за рубежом. Только в 2015 году большинство ведущих держав мира поняло, что имеет дело не со стандартными террористами типа "Аль-Каиды", но с новыми, мультимедийными боевиками. Их пропагандистские кампании, скрытые и публичные, захватили все социальные сети, вытягивая из развитых стран все больше рекрутов, желающих сражаться за идеи халифата. В 2016 году "ИГ" понесло немалые потери в людях и территории, но все еще живо и здравствует. Тактика борьбы с террористами должна кардинально измениться. И когда Барак Обама заявлял о создании коалиции по борьбе с "ИГ", и когда Владимир Путин объявлял начало операции ВКС России в Сирии, в экспертной среде уже было понимание, что для уничтожения террористов нужна объединенная наземная операция. Однако до сих пор в Сирии ее проводили лишь курды, правительственные войска и военные Ирана. После освобождения Пальмиры наступление на территории "ИГ" несколько затихло, а в этой войне промедление подобно смерти. "Ослабить давление на "ИГ" сейчас было бы очень серьезной ошибкой. Несмотря на то что на настоящий момент эта структура потеряла контроль над частью территорий в Сирии и Ираке и что наши действия постепенно приводят к ослаблению ее военной мощи и сокращению источников ее доходов, эта организация умеет адаптироваться к меняющимся условиям, перегруппировываться и менять тактику. Боевики "ИГ" могут начать военные действия в других регионах и они по-прежнему способны совершать масштабные террористические атаки", – пишет аналитическая специальная рабочая группа "Строительство Большой Европы" в своем заявлении.
Фото: GLOBAL LOOK press
Что-то сгнило в Датском королевстве Самой большой трагедией современной истории является огромное количество межгосударственных конфликтов, возникших во время борьбы с "ИГ". Речь идет в первую очередь об инциденте с СУ-24, сбитым турецкими ВВС в ноябре 2015 года. Это событие, а также абсолютная непредсказуемость политики президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана делают откровенно плохую ситуацию еще хуже. Турецкая сторона не единожды заявляла, что способна в любой момент начать наземную операцию на территории Сирии. Это может обернуться катастрофой: то, что турки расценивают сирийских курдов как большего врага для себя, нежели боевиков "ИГ", – общеизвестный факт. Под огонь могут попасть и иракские курды, единственные представители этой народности, которым удалось создать автономное квазигосударство на территории Ирака. Потеря курдов буквально означает потерю 30% сил, сражающихся с террористами. Россия активно пытается вынести на повестку дня вопрос перекрытия сирийско-турецкой границы, в первую очередь из-за турецкой угрозы и уже во вторую – из-за боевиков "ИГ". "Сергей Лавров вновь акцентировал необходимость скорейшего перекрытия границы этой страны с Турцией, откуда продолжается инфильтрация боевиков, и выполнения обещания Вашингтона об отмежевании отрядов связанной с США сирийской оппозиции от террористов из "Джабхат ан-Нусры", на которых перемирие не распространяется", – сообщает Министерство иностранных дел Российской Федерации. Конфликт между Москвой и Анкарой – не единственное, что усложняет мирный процесс в Сирии. Имеет место быть также и санкционная конфронтация Запада с Россией, противостояние Ирана и Саудовской Аравии и, наконец, усиление военного присутствия НАТО в Европе, что представляет прямую угрозу безопасности Российской Федерации.
Фото: youtube.com
Междоусобные войны Венчает список проблем внутреннее нежелание разбираться с ситуацией. Казалось бы, после февраля 2016 года события развивались как нельзя лучше: Россия и США согласились организовать перемирие в стране. Первые имеют влияние на правительство Сирии, вторые – на противоборствующую ему сирийскую оппозицию. Однако стороны быстро осознали, что этого самого влияния сильно не хватает. Противники Асада не готовы сделать какой-либо шаг навстречу, они действуют по принципу "все или ничего". Сам президент Сирии тоже не горит желанием передавать власть. Там, где даже Москва говорит ему остановиться и начать мирный процесс, Асад предпочитает слушать теряющий терпение Иран и готовить войска для нового наступления на "ИГ", оппозицию, "Джабахат ан-Нусру" (террористическая организация, запрещена в России) и вообще на любого, кто попадется под горячую руку. "Москве не удалось навязать сирийскому руководству сценарий, когда гражданская война в Сирии завершается устойчивым политическим урегулированием с масштабной трансформацией и разделом власти в стране при участии всех религиозных и этнических групп. Сирийское руководство, чье военное положение на фронтах сильно улучшилось благодаря российскому вмешательству, не заинтересовано в дальнейшем соблюдении перемирия. Оно видит в нем лишь возможность для перегруппировки сил для последующего наступления с целью установления полного контроля над Алеппо, перекрытия границы с Турцией и последующего наступления на провинцию Идлиб", – пишет эксперт по международным отношениям Владимир Фролов. Эта ситуация ставит Москву в неловкое положение, выход из которого один – убедить Асада согласиться на некоторые ограничения собственной власти, а Вашингтон – на создание нового правительства, без смещения сирийского президента. С каждым днем это кажется все менее и менее возможным.
Фото: GLOBAL LOOK press
Война в Сирии идет уже три года, и конца ей не видно. Кажется, что мирному урегулированию в стране мешает абсолютно все. Даже если есть 50% вероятности того, что каждый из вышеперечисленных факторов не повлияет на ситуацию, мы остаемся с полуторапроцентным шансом на то, что процесс установления мира в Сирии окажется успешным. При этом каждый день даже этот шанс продолжает уменьшаться. Если международное сообщество предпримет все необходимые меры, если Асад опомнится и предпочтет политический процесс военному, то может так оказаться, что управлять ему будет уже практически некем: поток беженцев из Сирии в Турцию и Европу не иссякает.