О принципиальном нежелании заводить детей, по данным ВЦИОМ, заявили 6 % жителей России (в 2005 году таких не было вообще), примерно такая же ситуация наблюдается в европейских странах, включая традиционно многодетные католические, и даже в богатых мусульманских государствах вроде ОАЭ. Почему люди выбирают "стратегию неразмножения" и как можно помочь подстраховаться принципиально бездетным на случай изменения их убеждений, "Дни.ру" помогла разобраться врач-репродуктолог, главный врач клиники REMEDI Елена Младова.
Эволюционная ловушка
Человек – существо социальное, причем отношения в социуме подчиняются очень сложным закономерностям, отчасти биологическим, отчасти рассудочным. Если смотреть с точки зрения биологии, то человек, как и все приматы, придерживается так называемой К-стратегии размножения: поскольку успех определяется главным образом конкуренцией взрослых особей, эволюционный выигрыш – возможность передать свои гены – получают те, кто сумел вырастить своих потомков до момента их взросления. Очевидно, что чем более ограничен ресурс окружающей среды, тем сложнее этот процесс и тем меньше таких потомков.
В пределе цена размножения может оказаться слишком высокой для конкретного индивидуума, и здесь вступает в дело рациональный подход: поскольку ресурсов, чтобы вырастить и сделать конкурентоспособным своего потомка без потери качества жизни, оказывается слишком мало, есть ли смысл жертвовать ими ради иллюзорного выигрыша в эволюционной гонке?
Чем менее благосостояние человеческого социума зависит от количества его членов, тем ярче проявляется эта тенденция: если в крестьянской семье физическое выживание часто зависело от числа детей, которые начинали работать с малолетства, то в современном городе обеспечить первичные потребности не составляет труда, но преуспевание и социальное одобрение, что важно, требует очень серьезных индивидуальных усилий, и рождение ребенка может лишить родителей (или родителя) привычного образа жизни и жизненных перспектив.
"Интересно, что портрет среднестатистического “сознательного отказника”, схож по всему постиндустриальному миру. Это люди сравнительно молодые, с хорошим образованием и складывающейся карьерой, из достаточно обеспеченных семей и привыкшие к высокому уровню жизни и мобильности, – отмечает Елена Младова. – При этом статистика свидетельствует: в около 60 % случаев чайлдфри становятся единственные дети в семьях, что коррелирует с так называемой ловушкой низкой фертильности. Согласно гипотезе австрийского демографа Вольфганга Лутца, чем меньше детей в окружении людей, тем меньше детей будет рождаться и в дальнейшем, поэтому доля чайлдфри будет расти, пока сохраняется тренд на малодетность".
Ребенок и/или успех?
Столь заметное социальное явление вызывает множество споров и спекуляций, в пылу которых часто забывают о том, что люди и их система ценностей могут значительно меняться с годами. Так, проведенное в 2014 году социологическое исследование специалистов НИУ ВШЭ показывает, что лишь около 10 % россиянок остаются бездетными при любых обстоятельствах, а итальянские исследователи установили, что только треть бездетных женщин не хотела ребенка в принципе.
Нужно отметить, что идейных чайлдфри не так много: большинство относится к двум категориям – "волнообразным отказникам", колеблющимся между отказом от деторождения и желанием завести ребенка, и "постоянным откладывателям", нацеленным на карьеру и индивидуальный успех. Причем последняя группа имеет гендерную специфику: женщины в ней имеют более высокий уровень образования и дохода, в отличие от мужчин. Соответственно, риск потери качества жизни после рождения ребенка у них выше: 15%-й "налог на материнство" – потеря в доходах у матерей в сравнении с мужчинами – суровая реальность, и не все готовы этот налог платить. Но есть и обратная сторона медали "постоянного откладывания".
Очевидной проблемой чайлдфри-женщин, считает Елена Младова, является биологическая “несправедливость”. "В отличие от мужчин, их фертильный период ограничен, и чем ближе к критическому возрасту (это примерно 40 лет), тем объективно меньше шансов забеременеть, даже если убеждения или обстоятельства изменились. В моей практике есть не одно обращение к пациенток, до поры отказавшихся от деторождения по идеологическим причинам. В большинстве случаев им удается помочь, но успешность предприятия и его цена прямо зависят от возраста на момент обращения".
Выиграть время на размышление
Планировать свою жизнь на десятки лет вперед – сложно. Особенно женщине, ведь если планы изменятся, а биологические часы потеряли завод – истощился овариальный резерв (запас яйцеклеток), то изменить жизнь будет очень непросто и дорого.
Впрочем, наш постиндустриальный высокотехнологичный мир позволяет выиграть время на размышление, и этим шансом уже пользуются десятки тысяч женщин, решивших отказаться от деторождения в пользу карьеры. Речь идет о криоконсервации яйцеклеток – храниться в глубокой заморозке они могут практически бесконечно долго, и если планы (и взгляды) женщины изменятся, она сможет воспользоваться шансом завести ребенка и после "рокового" рубежа в 40 лет.
"Забор ооцитов (яйцеклеток) на пике фертильности, – поясняет Елена Младова, – и их глубокая заморозка (витрификация) позволяют женщине не опасаться истощения овариального резерва и ухудшения качества яйцеклеток. В этом случае рождение ребенка можно отложить на неопределенный срок. В криокамере материал может храниться практически вечно, не теряя в качестве. Если жизненные планы женщины-чайлдфри изменятся, у нее будет возможность стать матерью".
Репродуктивное поведение – сложнейшая сторона жизни, особенно у современного человека. Как правило, оно достаточно изменчиво, и принципы, которые в юности кажутся незыблемыми, вполне могут радикально поменяться через пару десятков лет. "Подстелить соломку" – оставить возможность завести ребенка – полезная опция даже для убежденных чайлдфри: в жизни бывает всякое, а цена вопроса не так высока.