Как и почему вы решил стать врачом? Кто поддерживал это решение? Где вы получали образование?
Я вырос в медицинской семье, и мое детство прошло в окружении инструментов, лекарств. Конечно, это сформировало мои детские интересы. Мне очень была интересна биология, медицина. Я изучал все это с раннего детства. Был очень интересующимся ребенком, рос не с мячиком и хоккейной клюшкой в руках, а с паяльником и отверткой. Поэтому, когда я выбирал профессию, передо мной стоял тяжелый выбор: идти в инженеры, что было мне очень интересно, или сосредоточиться на медицине.
Все-таки я выбрал путь врача, поступил в Первый медицинский институт в Ленинграде. Это был престижный вуз, таковым он является и сейчас. Я действительно очень рад, что получил хорошее образование. У меня была возможность сравнить свое образование с теми знаниями, которые получали студенты других университетов и институтов, в том числе зарубежных. Могу сказать, что, конечно, медицинское образование, которое получили я и мои однокашники — очень сильное.
Ваш путь в медицине далек от классических сценариев. Сначала специализация и годы практики в урологии, потом вы переключили свое внимание на патологическую анатомию и стали очень заметной фигурой в этой сфере. Что стало причиной такой интересной карьерной траектории?
В институте большинство юношей мечтают стать хирургами. Романтика хирургии не минула и меня, я тоже планировал идти в хирургию, но в итоге остановил свой выбор на урологии. Это оказалось очень интересной практикой: за неполные шесть лет работы врачом у меня было более пяти тысяч приемов, я принимал пациентов как участковый уролог. Это была, конечно, очень большая профессиональная школа, при этом мне приходилось работать еще и врачом общей практики в клинике для иностранцев — это тоже был очень богатый и разноплановый опыт.
Параллельно с врачебной практикой с 1999 года я работал медицинским представителем в фармацевтической компании, тогда это был «заработок на хлеб». В дальнейшем я занялся медицинским оборудованием и сложными лабораторной диагностикой. Именно тогда я и познакомился с такой отраслью, как иммуногистохимия, а это очень узкое направление в онкологической диагностике, тогда же я впервые близко столкнулся с патологической анатомией.
Традиционно патанатомия воспринимается обывателями как история про трупы, вскрытия, кровавые передники. Такие клише распространены не только среди обывателей, но и среди врачей. Очень многие врачи не понимают, чем является работа врачей патологоанатомов.
Когда я впервые столкнулся с этой профессией так близко, то понял, что это одна из самых интеллектоемких, если не самая интеллектоемкая специализация в медицине.
Это область синтеза сложнейших методов исследования, таких как традиционная гистология, иммуногистохимия, то есть исследование иммунологического профиля, тканей, молекулярные методы диагностики и все это объединяет врач-патологоанатом, когда ставит диагноз и делает заключение о патогенезе заболевания.
Вашу роль в развитии патологической анатомии сложно переоценить. Вы сделали для индустрии действительно много: принесли новые знания, подходы, методы, технологии, буквально вывели врачей-патологоанатомов на авансцену. Что вас так привлекло и вдохновило?
В начале 2000-х эта область была, с одной стороны, невероятно интересной, с другой стороны, совершенно заброшенной с точки зрения снабжения лабораторий качественной реагентикой, оборудованием, расходными материалами, сервисами. На тот момент я полуинтуитивно-полуосознанно решил заняться патологической анатомией, но уже никак врач, а как поставщик всего необходимого для этой отрасли.
Решение это оказалось очень верным. Годы спустя я шутил, что созданная мною компания «БиоВитрум» оказалась в ненужном месте в ненужное время.
Сейчас невозможно себе такое представить, но тогда, в начале моего предпринимательского пути, это действительно было так: отрасль была совершенно не нужна никому из мощных поставщиков оборудования, расходных материалов.
Фактически мы занялись областью, где не было сервиса совсем, таким образом компания «БиоВитрум» росла вместе с этим направлением, вместе с этим рынком. Мы были той командой, которая помогла патологической анатомии стать отраслью современной и теперь в огромной степени патанатомия в России по возможностям, по оборудованию, по оснащенности не уступает развитым странам.
Смело могу сказать, что эту работу начинали мы одни, этим занималась только моя компания. Дальше присоединились уже конкуренты, и сейчас это, конечно, уже достаточно зрелый и конкурентный рынок.
Сегодня компания «БиоВитрум» занимает совершенно особое место на российском рынке медицинских расходных материалов и оборудования. Даже сложно поверить, что когда-то в отечественной диагностике не было той инфраструктуры, которую создали вы и ваша команда. Можете ли вы вспомнить, как и когда вы приняли решение взять ответственность на себя и открыли свое дело? Какие трудности приходилось преодолевать в годы становления компании «БиоВитрум»?
Мне всегда хотелось начать свое дело, свой бизнес. У меня всегда был предпринимательский зуд, мне было интересно начинать новые проекты, что-то созидать, реализовать новые идеи. Причем это было даже в те годы, когда я работал врачом, поэтому то, что я открыл компанию в 2001 году было для меня очень логично и естественно.
Когда я вышел из юридического агентства и получил пачку документов о том, что я зарегистрировал ООО, у меня произошел определенный психологический прорыв. До этого я постоянно жил в иллюзиях «А что, если бы я попробовал это? или вот это?». Вот такие сослагательные коннотации «А если…?». Многие от этого очень страдают. Когда я получил регистрационные документы и печать, все вот эти «если» прекратили свое существование. Я почувствовал, что получил билет в мир предпринимательства, мне надо было идти и делать все, на что я способен. Это было удивительное ощущение.
Если говорить о этапе становления бизнеса, то это классика по Адизесу — Go-Go. Действительно яркие времена, которые вспоминаются с ностальгией и теплотой, когда все дороги перед тобой открыты, этап бесконечного энтузиазма, этап бесконечных фантазий, проб, ошибок, конечно, компания «БиоВитрум» прошла через вот такое восторженное время и собрала все бумеранги, все грабли, все кочки и выбоины, но это позволило накопить опыт, вырастить команду и уже там через несколько лет выйти на серьезный уровень и действительно обслуживать медицину, сдвигать этот рынок, эту отрасль в мир современных технологий.
В чем, на ваш взгляд, уникальность вашей компании «БиоВитрум»? Какими продуктами и сервисами вы особенно гордитесь?
Предмет особой гордости — что мне удалось собрать и вырастить абсолютно уникальную команду. Бизнес «БиоВитрума» — это не станки, не оборудование, это люди! Это абсолютно уникальные специалисты, которые росли вместе с бизнесом, многие коллеги пришли прямо «со школьной скамьи», то есть с четвертого курса университета, очень многие пришли из Санкт-Петербургского политехнического университета и росли вместе с компанией «Биовитрум».
Такая мощная экспертная команда — это предмет особой гордости и настоящая сила «БиоВитрум». Следствием того, что мы накапливали эту экспертность, стал тот факт, что мы не остановились на роли дистрибьютора, простого перепродавца западного оборудования и технологий. Фактически сразу, с первых лет существования, мы стали работать над собственным производством, это тоже отдельный предмет и моей личной гордости, и гордости всей команды.
Фактически, на российском рынке лабораторного оборудования компания «БиоВитрум» — один из немногих производителей оборудования и расходных материалов, IT-решений и реагентики. Вот такой многопрофильный опыт в производстве, в разработках, в НИОКРе — это довольно редкое явление на отечественном рынкеРальф Уолдо Эмерсон сказал, что организация — это удлиненная тень одного человека. В огромной степени это верно. Думаю, что мой интерес к производству, к инноватике, к чему-то новому и к тому, чтобы делать своими руками, определил то, что я все-таки сдвигал компанию в эту область.
Очень многие мои коллеги, сотрудники компании стали разделять вот эту идеологию, верить, что можно и нужно производить самостоятельно, разрабатывать сложные технологии, а не только перепродавать что-то готовое с запада.
Сейчас это становится особенно актуальным, особенно важным, потому что многие западные технологии для нас стали очень ограничены в доступе, и то, что в нашей компании есть мощная платформа для производства, — это огромная возможность, которую мы используем сейчас.
Я горд, что мне удалось сформировать особую культуру в компании «БиоВитрум», привить понимание, для кого мы работаем, что мы работаем во благо пациента и весь наш труд направлен на то, чтобы создавать современную, самую передовую медицину, которая сможет обслуживать качественно именно пациента, заботиться о его здоровье и благополучии.
Сегодня ваш управленческий опыт является предметом пристального интереса представителей самых разных сфер бизнеса. Вы легко делитесь своим опытом, востребованы как эксперт Ассоциации независимых директоров. Такое положение в ассоциации, которая объединяет наиболее профессиональных российских управленцев — это яркая оценка вашей деятельности. Каково ваше профессиональное кредо? Как вы можете охарактеризовать свой стиль управления?
История «БиоВитрум» на сегодняшний день — это пример success story. За нами следят, нам подражают, у нас учатся. Мой опыт очень интересен российским бизнесменам, как в режиме индивидуальных консультаций, личного общения, так и в рамках деятельности Ассоциации независимых директоров, членом которой я являюсь.
С самого начала своей предпринимательской деятельности, только основав компанию, яразвивал культуру максимального делегирования ответственности и ресурсов. На своемопыте знаю, что качественное балансирование и правильное делегирование, чтобыответственность и ресурсы были в одних руках, — это тоже важный навык. Этот скиллсначала рождается из интуитивной управленческой работы, дальше развивается впрактике регулярного менеджмента.
Следствием развития культуры делегирования стало то, что я с 2016 года начал разворачивать совет директоров. На тот момент развитые практики корпоративного управления в частном бизнесе были практически уникальной историей. За шесть лет был создан очень развитый совет директоров, который является высшим этапом развития культуры делегирования. Именно это позволило мне два года назад уйти с поста генерального директора, отойти от операционного управления. Такой путь — это тоже в огромной степени уникальность нашей компании.
В профессиональных медицинских кругах ваше имя связывают не столько с компанией «БиоВитрум», сколько с другим вашим детищем — порталом Histoscan.com. Как возникла идея создания портала? Предполагали ли вы, что эта платформа действительно будет настолько востребована?
Уже в конце нулевых годов стало понятно, что отрасль патологической анатомии должна претерпеть очень серьезные реформы. Было ясно, что главным драйвером, который будет менять эту достаточно консервативную отрасль, станут цифровые технологии.
Технологии цифровой патологии, которые сейчас очень активно приходят во врачебную практику, конечно, являются гигантской помощью и важным дополнением к классической микроскопии.
Сегодня уже можно встретить врача патологоанатома, который работает только с цифровыми изображениями, и это, конечно, является возможностью для прорыва в этой индустрии, потому что во всем мире наблюдается огромная нехватка врачей, патологоанатомов как таковых, так и нехватка экспертности. Потому что это область, где копятся совершенно колоссальные, гигантские знания и один из важных атрибутов этой профессии — это высокая специализация, и, например, вопрос того, чтобы со сложной патологией попасть к врачу, специализирующемуся на опухолях костей, или к врачу, который специализируется в дерматопатологии, — это часто вопрос жизни и смерти.
В течение десятилетий вопрос получения узкоспециальной консультации был связан с поездкой пациента в ведущие медицинские центры страны, а это — значительные финансовые, временные, административные ресурсы. При этом, что тридцать лет назад, что сейчас, специалистов узкого профиля бесконечно мало и есть врачи абсолютно уникальные. Очень часто это действительно архисложная задача — получить консультацию таких специалистов.
Осознав эту проблему, я постарался найти выход и инициировал создание портала Histoscan. Это такая площадка, чтобы врачи-патологоанатомы могли консультировать друг друга удаленно, могли размещать сканы препаратов, случаи своих пациентов и могли получать дистанционную консультацию разных специалистов.
В 2012 году это, конечно, было абсолютным прорывом, и даже сейчас портал Histoscan является одним из основных инструментов для очень многих врачей, как в регионах, так и в крупных центрах. При этом даже врачи в Москве, в Петербурге, врачи очень высокой экспертности зачастую по самым сложным случаям консультируются с коллегами из-за рубежа. Поэтому портал Histoscan является таким уникальным инструментом, которым пользуются не только российские врачи, но и мировые светила.
Какие перспективы развития этого проекта вы видите? Какую роль он играет в модернизации отечественной онкодиагностики?
Сейчас Histoscan стремительно развивается, он действительно нужен отрасли. Портал очень потенциален к международному развитию. За одиннадцать лет работы портала был накоплен гигантский датасет, который сам по себе является колоссальной ценностью. Сейчас активно в медицину, в том числе и в патологическую анатомию, приходят технологии на базе машинного обучения, на базе искусственного интеллекта. Наличие базы знаний, базы данных, этого датасета, при помощи которого можно создавать такие технологии, обучать искусственный интеллект, — это очень большая ценность и очень большая возможность. Я это прекрасно осознаю и думаю в этом направлении.
Для меня важно, что на сегодняшний день портал Histoscan создает все условия для деятельности мультидисциплинарных команд, в составе которых бок о бок работают и онкологи, и патологоанатомы, и химиотерапевты, и радиологи, и даже хирурги-косметологи, в случае необходимости реконструктивной операции.
Работа врачей в таком «едином оркестре» значительно увеличивает эффективности диагностики и непосредственно лечения. Безусловно, опыт совместной работы, опыт проведения консилиумов был и раньше, но, как правило, в рамках консилиума можно было собрать только специалистов, работающих в одном учреждении, сейчас же технологии телемедицины, цифровой патологии становятся тем уникальным окном возможностей, фактически снимают ограничения на привлечения экспертов из других регионов и даже стран.
Я очень рад, что своей работой, создаваемыми цифровыми продуктами помогаю онкологической диагностике становиться более современной, более ориентированной на пациента, ну и, конечно, это все выливается в здоровье пациентов, в жизни людей. Это приносит невероятное чувство удовлетворения, что я и мои коллеги своей работой помогаем конкретным людям и всему обществу.
Вы хорошо известны как инициатор большого количества социальных программ, поддерживаете пациентов, создаете условия для качественной реабилитации в ведущих медицинских центрах России, вкладываете в развитие медицинского образования и науки, предоставляя оборудования для лабораторий и исследовательских центров. Какие свои инициативы вы считаете наиболее значимыми? Что является главной движущей силой вашей общественной деятельности?
Сейчас становится все более модным так называемый esg-подход в бизнесе, значительно меняется место бизнеса в обществе. Я полностью разделяю эту установку: бизнес нужен не только для того, чтобы зарабатывать деньги; бизнес является неотъемлемой, важной частью общества, и он должен взаимодействовать с обществом, исходя из новых реалий ответственности.
Всегда транслировал свою позицию и внутри коллектива, и на рынке, и вообще среди бизнес-сообщества, что необходимо вкладываться и тратить ресурсы на развитие врачебного сообщество не просто как рынка, а диагностики именно как отрасли.
По моей инициативе компания «БиоВитрум» многие годы проводит конференции, школы по очень узкоспециализированным областям диагностики. И хотя ни я, ни мои коллеги не занимаемся диагностикой как таковой, мы находимся в роли поставщиков технологий. Я даже встречал некоторое непонимание со стороны западных спикеров, которые приезжали и не понимали нашу роль. Почему и зачем компания-провайдер является организатором конференций по вот таким сложным патологиям? Но мне важно своим живым примером показывать, как нужно развивать именно диагностику, поддерживать распространение знаний среди узких специалистов. Считаю, что именно системная поддержка распространения знания — мой главный вклад в развитие медицины, в развитие отрасли как таковой и в развитие качества диагностики.
Что вы можете сказать о новом поколении врачей, ученых-исследователей?Отличаются ли они от вас? Что вам в них нравится?
Я с радостью могу отметить, что качество образования последнее время стало улучшаться. Возможно, это вопрос везения, возможно, это вопрос профессионализма нашей кадровой службы, но все чаще и чаще мне приходится взаимодействовать с молодыми врачами, молодыми биологами, уровень образования которых просто радует.
Я очень часто вижу врачей новой генерации, которые являются, наверное, уже носителями новой культуры, это и цифровые знания, голод и желание получать современные технологии, современные знания, возможность синтетический применять эти знания из разных отраслей.
Мне кажется, что новое поколение более интересующееся, более яркое и это особенно приятно. Могу пожелать им только искренне любить свою работу, любить медицину, любить пациентов.