Ловушка Фукидида
Си Цзиньпинь, руководитель Китая и человек, объявивший на последнем Съезде народных представителей КНР теперь ставший легендарным План развития на 13-ю пятилетку. Этот план венчает многолетнее взрыво-рывковое экономическое развитие страны и устанавливает, помимо всего прочего, нижнюю планку прироста ВВП в 6,5% в год на период до 2020-го. Также План провозглашает новую экономическую парадигму: отказ от модели, основанной на предельной дешевизне рабочей силы, производящей любой товар на экспорт, и обеспечение условий китайского варианта Третьей индустриальной революции.
Китайское руководство создает будущее, ориентированное на средний класс и потребительскую экономику. Китайский лидер, отметая все опасения администрации Обамы и некоторых своих соседей, заверяет мир в абсолютно мирной мотивировке своих действий и устремлений. Китай прекрасно понимает, что Вашингтон беспокоят откровенно экспансионистские действия страны в Южно-Китайском море. В 2015 году мировые СМИ, описывая операции китайских нефтяных компаний и военно-морских флотов в Южно-Китайском море, пестрили заголовками со ссылками на "Ловушку Фукидида", то есть неизбежную войну планетарного масштаба восходящей мировой силы и уже существующего лидера. По мнению СМИ, Южно-Китайское море может стать той самой ловушкой для США и Китая, передает 365info.kz.
В ответ на эти рассуждения Си Цзиньпинь, выступая перед журналистами в Сиэтле, заявил: “В мире нет такого феномена, как так называемая "Ловушка Фукидида", в принципе. Но если лидирующие страны мира начнут делать ошибки в стратегических расчетах, они сами могут создать себе такие ловушки".
Тогда западные СМИ и политологи задались вопросом: не создает ли лидер Китая ловушку в другом месте? Например, такую же, какую создал себе Вашингтон, снискав себе в самых разных регионах нашей планеты – от Афганистана до Ирака и от Сирии до Ливии, – репутацию страны, сильно просчитавшейся стратегически. По-видимому, решив не просчитаться по поводу Китая, США внесли Китай в список угроз – где тот встретился с давно пребывающей там Россией.
Ночное чтиво Дяди Си
Компактные, но повсеместные группы китайских туристов, снимающих все подряд на iPhone и скупающих в супермаркетах столиц Запада все и вся, являются лучшими признаками будущего Евразии, привязанной к Китаю и его экономике, которая в турбо-режиме несется к Третьей индустриальной революции.
Если все пойдет по плану, Китай сможет удовлетворить любые технологические капризы своего населения – тотальное интернет-покрытие, высокотехнологичная инфраструктура "зеленой энергетики".
Кому в пустыне Гоби поставить солнечные батареи, "врассыпуху", мелкие и много? Вот так достаточно примитивно можно охарактеризовать конечный посыл трудов любимого автора на экономическую тематику Си Цзиньпиня – Джереми Рифкина.
Джереми Рифкин первым озвучил идею "третьей индустриальной революции", совершаемой посредством Интернета и возобновляемых источников энергии. Как представляется, эти достижения западной мысли должны быть поставлены на службу КНР. Что вполне реализуемо, если у страны есть 4 триллиона в иностранной валюте и избытки стали и цемента. Это то, что позволяет достигать "построения нации", подобное тому, как это происходит сейчас в Европе.
Проект "Один пояс – один путь" соединит КНР с Центральной Азией, Европой и Ближним Востоком. Филиал фирмы PriceWaterhouseCoopers в Гонконге прикидывает, что с момент объявления "Одного пояса – одного пути" в Казахстане в 2013 г. правительство КНР выделило больше 250 миллиардов долларов на развитие железнодорожной и трубопроводной отраслей.
К "Новой большой игре" подключились китайские корпоративные гиганты – телекоммуникационная компания "Хуавей" и монстр онлайн-торговли "Алибаба". "Банк Китая" (The Bank of China) уже выделил 50 миллиардов долларов на различные "околошелковые" проекты. Ведущий производитель цемента в Китае "Анхюй Конч" строит как минимум шесть гигантов для производства своей продукции в Индонезии, Лаосе и Вьетнаме. Запад очень впечатлен темпами реализации китайских интеграционных проектов – например, проекты строительства железнодорожных маршрутов Китай-Лаос, Китай-Тайланд и Джакарта-Бандунг общей стоимостью больше 20 миллиардов долларов США будут завершены китайскими подрядчиками до 2020-го года.
Выгода и проблемы
"Один пояс-один путь" вертится вокруг китайского юаня, который совсем недавно вошел в число резервных валют МВФ, окончательно интегрировав Китай в мировую валютную систему. Теперь найдутся страны, которые добавят национальную валюту КНР к своим резервам. Недавно был официально анонсирован запуск в работу Азиатского банка инфраструктурных инвестиций и Фонд инфраструктуры "Шелковый путь". Помноженные на интеграцию валюты в мировую систему и подкрепленные массой хищных крупных китайских компаний, оба новых института могут в турбо-режиме стать пан-Евразийскими центрами силы, простирающими пределы своего влияния до Африки включительно и агрессивно вкладывающими финансы в строительство и модернизацию сетей дорог, железнодорожных маршрутов, оптоволоконных кабелей, портов и ЛЭП.
Азиатский банк развития, в котором главной лоббирующей силой является Вашингтон, сообщает, что инфраструктурному кластеру Азии не хватает примерно 800 миллиардов долларов США на развитие. Заполнив эту нишу, Китай распространит влияние на 65 стран на трех материках с населением в примерно 4,4 миллиарда человек. Пекинские эксперты ожидают, что годовой оборот КНР с партнерами по "Одному поясу-одному пути" составит примерно 2,5 триллиона долларов США к 2025 году.
Отдельный вопрос – трубопроводы. Один такой трубопровод уже усиленно лоббируется Китаем – через Пакистан и Мьянму. За его счет Китай отойдет от зависимости от Малаккского пролива – "горлышка бутылки", через которое в Китай поступает больше 75% импортируемой сырой нефти.
Больше 50% газа идут в Китай из Казахстана и Туркменистана. До конца настоящего десятилетия должен заработать трубопровод, поставляющий сибирский газ в Китай.
Вся эта работа ставит перед Китаем многочисленные вопросы. В КНР существует вопрос "имперского комплекса ханьцев", что не всегда находит понимание среди представителей других народов Китая. Сами этнические меньшинства Китая считают, что экономический прорыв Китая сегодня на пользу только доминирующему этносу КНР – ханьцам, которые в рамках индустриализации Китая переселяются из внутренних областей в национальные окраины и растворяют местное неханьское население.
Сами ханьцы находятся на подъеме национальной гордости и воодушевления, чему способствуют действия китайского ВМФ в морях на юг от Китая и общая озабоченность вопросами безопасности. XXI век – это век Азиатско-Тихоокеанского региона. США планируют нарастить в регионе свое военное присутствие, что в совокупности в другими многочисленными факторами, например, отмечаемой западными политологами привычкой народов Центральной Азии издревле яростно противиться любому влиянию извне, может в глазах западной политологии и явиться той самой ловушкой, которая уведет Китай от Третьей индустриальной революции в сторону.
Стальные ханьские щупальца
Возрождение древнего Великого Шелкового пути началось, как скромная инициатива Министерства торговли КНР, которая еще на века могла бы затеряться в кабинетах китайской бюрократии. Первичной целью было обеспечить максимальное количество выгодных контрактов за рубежом для китайских строительных компаний. По состоянию на 2003-й г. Великий Шелковый путь был все еще картой, где стрелками были указаны антично-средневековые маршруты торговых караванов.
С тех пор Китай построил на 16 тысяч километров высокоскоростных железных дорог – это больше, чем километраж железных дорог, построенный за этот же период всей некитайской планетой.
И это только начало. Китай ведет переговоры с 30 странами о строительстве еще 5 тысяч километров высокоскоростной железной дороги, которая будет стоить 157 миллиардов долларов. Более чем щедрое предложение для партнеров. За один километр новой высокотехнологичной железнодорожной магистрали, по которой составы будут практически летать со скоростью в 350 км/ч Китай просит от 17 до 21 миллионов долларов. Для сравнения: стоимость строительства одного километра такой дороги в Европе и Британии составляет от 25 до 39 миллионов долларов, то есть почти в два раза больше.
Немудрено, что Китай сейчас участвует в тендере на строительство железнодорожного маршрута "Лондон – Северная Англия" стоимостью 18 миллиардов долларов США, тендере на строительство еще одного железнодорожного сообщения "Лос-Анжелес – Лас-Вегас" и практически завершил вытеснение из России немецких компаний, занимающихся тем же.
С другой стороны, есть еще один фактор, который напрямую не вписывается в "Один пояс-один путь", но неразрывно с ним связан – Соглашение о транзите и международном сотрудничестве в области транспортировки между Ираном, Индией и Афганистаном. Центральным элементом этого проекта является иранский порт Чабахар (Чабаккар), который должен быть соединен новыми авто– и железнодорожной магистралями с Кабулом и далее с Центральной Азией.
А почему Чабахар? Потому что его предпочитает Индия в качестве транзитного коридора на Центральную Азию и Россию, потому что альтернативный маршрут через древний Хайбарский перевал в приграничных территориях Афганистана и Пакистана как раз напоминает некоторые реалии Великого шелкового пути древности – грабежи со стороны местных племен.
Ираном уже построен транспортный коридор из Чабахара в Милак на ирано-афганской границе. Благодаря железной дороге Чабахар будет соединен с Термезом . Таким образом индийский товар пойдет в Центральную Азию и Россию. Есть ли основания рассматривать этот коридор как Южный шелковый путь, соединяющий Юго-Восточную Азию и Центральную Азию, а потом и Западную Азию с КНР. Тем более, что он является частью весьма амбициозного проекта "Транспортного коридора Север-Юг" (Индия-Иран-Россия), начатого в 2002-м году для развития внутриазиатской торговли.
Немудрено, что Китай отметился и здесь – китайские компании уже построили в Иране высокоскоростную железную дорогу из Тегерана в Машхад на границе с Афганистаном. Для Китая Чабахар – это звено "Железного шелкового пути", который однажды пересечет Иран и далее войдет в Турцию. И Китай уже агрессивно инвестирует в модернизацию турецких портов.
Кто проиграл Евразию?
Для лидеров Китая их новый проект – вариант ухода в сторону от долларо-центрической глобальной экономической системы: карта экономического партнерства с многочисленными взаимосвязанными кольцами, где в каждом кольце свои валютные приоритеты.
В то же время лидер "долларовой" системы, Вашингтон, является головной силой таких интеграционных проектов, как Транс-тихоокеанское партнерство и Трансатлантическое торгово-инвестиционное партнерство. Даже без китайских инициатив сами по себе оба эти пакта вели к разрыву Евразии на две части. Сегодня существует реальная необходимость новой интеграционной программы для Евразии, которая учла бы интересы Китая, России, Казахстана, Ирана и Индии как главных игроков Евразии.
Россия и Китай заключили сделку, в рамках которой договорились скоординировать движение Евразийского экономического союза и проектов "Одного пояса – одного пути". Россия уже прочно влилась в стратегическое партнерство с Китаем, став его первым поставщиком нефти. Немецкий бизнес-сектор также не без тоски смотрит на новый Шелковый путь, теперь отрезанный от него до момента снятия санкций. Санкции, в свою очередь, сильно зависят от будущего Украины. Быстрое снятие санкций и плавная реализация всех китайских проектов возможна, только если перешагнуть через "бездыханное тело Америки", которая создает в Азиатско-Тихоокеанском регионе дополнительные силы сдерживания, демонизирует Путина и обвиняет армию Китая в организации кибератак на свои правительственные учреждения. И еще больше подогревает интерес к Востоку у Европейского сообщества, которое не может игнорировать все возможности от предлагаемых Китаем инициатив.
Встреча большой двадцатки в 2015 имела место в Анталии, где больше говорили о джихадизме и парижских жертвах. Следующая состоится в КНР, на родине владельца интернет-компании "Алибаба". Вот вам и ловушка Фукидида.