Икону Богоматери с Младенцем в серебряном окладе привезли в
Россию из США. Небольшой размер – 46х36 см – указывал, что образ использовался
для домашних нужд. Композиционный извод позволил классифицировать икону как
«Умиление» в сокращенной редакции и соотнести с русским иконографическим типом
Богоматери Корсунской.
По манере работы иконописца специалисты установили, что написана икона была в первой половине XIX века. При этом серебряный оклад был создан гораздо позже – уже в начале XX века, об этом свидетельствует клеймо Первой московской артели ювелиров и Московского окружного пробирного управления.
Наклейка на обратной стороне иконы с печатью Храма Гроба Господня в Иерусалиме и датой 1858 год, а также надпись, выполненная на русском и на греческом языках, помогли узнать историю данного образа.
Владелицей иконы оказалась Елизавета Алексеевна Мазараки, в девичестве Корженевская. Она прибыла в Иерусалим, чтобы получить благословение на монашеский постриг. Но Божий промысел о ней был иным: в Иерусалиме Елизавета Алексеевна встретилась со своим будущим мужем Харлампием Васильевичем Мазараки. В результате вместо монашеского одеяния она облачилась в свадебный наряд, а икону получила в качестве ритуала благословения на семейную жизнь.
Братья Мазараки, Харлампий и Никифор, были родом из Греции. К моменту встречи со своей будущей женой Харлампий Васильевич был уже знаменитым в Иерусалиме врачом. Он заведовал больницей Машгав Ладах и имел прекрасную репутацию: помощи братьев Мазараки искали люди с самыми серьезными недугами. Помимо этого, доктор исполнял важные дипломатические миссии: он был греческим консулом в Иерусалиме, выезжал с поручениями в Константинополь.
Свадьба Харлампия Васильевича с Елизаветой Алексеевной состоялась 8 января 1860 года, что подтверждается датой на иконе. Местные жители приняли жену любимого доктора очень тепло. В соответствии с положением мужа ее считали «первой леди Иерусалима». Архимандрит Антонин (Капустин) в своих дневниках называет Елизавету Алексеевну «наша забота», поскольку она была очень набожной и старалась по мере сил помогать православной миссии.
Икона, подаренная в день свадьбы, должна была стать своеобразным ритуалом Мазараки и передаваться из поколения в поколение в качестве семейной реликвии. Но годы шли, а детей у Елизаветы Алексеевны и Харлампия Васильевича не было. И ритуалу Мазараки, о котором мечтали супруги, не суждено было стать традицией.
Харлампий Мазараки скончался в 1892 году, и овдовевшая женщина вернулась в Россию. Благословенную икону Богоматери с Младенцем она берегла как главную память о муже, и даже заказала для нее специальный серебряный оклад.
Как складывалась судьба иконы после смерти Елизаветы Алексеевны, узнать не удалось. Всем известно, что происходило в России в первые десятилетия XX века. Вполне можно было ожидать, что семейная реликвия и ритуал Мазараки утрачены навсегда. Однако спустя много лет икона непостижимым образом вновь оказалась в России – на Родине своей владелицы, чтобы стать важной частью исторического наследия и занять свое законное место в музее.