В российский прокат вышел второй полнометражный фильм Валерии Гай Германики "Да и да". По сюжету эту картину впору было бы сравнить с легендарной "Ассой", с той разницей, что ничего светлого, разумного, доброго и вечного в новом творении, пожалуй, самого капризного ребенка российского кинематографа, нет.
Он – молодой забулдыга, пишущий картины и гордо именующий себя Художником. Все стереотипные атрибуты образа в картине также наличествуют: грязь, нарочитое пренебрежение к любым формам чистоты и комфорта, водка литрами, случайные связи и болезненное эго. Она – молодая школьная учительница, которая не бежит в ужасе от авангардиста, а влюбляется в него и по началу даже пытается создать ту самую погоду в доме, потому что свято верит в ее (погоды) чудодейственные свойства и в его (парня) талант. Экранное воплощение любимого русскими классиками женского архетипа Музы-домработницы, без остатка отдающей себя любимому мужчине и не требующей ничего взамен. При этом страдающей, конечно, но так, чтобы было не очень заметно.
Так
Германика в свойственной ей манере "показать все, что скрыто" рассказывает о неслучайной, но неслучившейся влюбленности. Влюбленности, которая которая врастает в юную учительницу и заставляет вырасти ее. Не стать сильнее и жестче, а стать выше, посмотреть на мир другими глазами, открыть в своей всегда казавшейся банальной сути тягу к творчеству. Наивному, бесмыссленному, но исцеляющему в итоге обоих. Искусство в самом широком смысле слова идет в массы и одухотворяет, и вот здесь-то, казалось бы, самое время провести параллель с "Ассой", но Германика со свойственным ей гротеском и максимализмом возвращает нас к прозе и бытовухе. И вторая половина фильма все расставляет на свои места. Красивых и возвышенных главных героев на авансцене сменяют алкоголь, вялый секс с кем ни попадя и внутренняя пустота.
Ахматовское "когда б вы знали, из какого сора рождаются стихи" сюда прилепить хочется, но стыдно. Потому что у Германики сор такой буквальный, такой бытовой. Он в обезображенных отсутствием мысли и большим количеством алкоголя лицах друзей Антонина – тоже художников, но уже с маленькой буквы. Если Антонин пьет, потому что не может творить в другом состоянии, то его друзья за этим ярлыком прячут свое нежелание чувствовать и полноценно жить. И на их фоне все метаморфозы, происходящие в душе простой учительницы русского языка, страдающей от непонимания близких и нашедшей, наконец, цель в жизни, кажутся взаправдашним катарсисом, мелькающей надеждой на свет и единственной настоящей правдой в картине. Но эта правда не такая, как в "Грузе 200" Балабанова, работа в котором стала для исполнившей главную роль Агнии Кузнецовой дебютом, – все-таки Германика в своих фильмах прежде всего девочка, капризная максималистка, любящая яркие краски, легко сочетающая чернуху с извращенным эстетизмом в колористике и постановке кадров. Весь фильм заманивающая живописными врезками, в сцене сна Саши эта девочка, наконец, показывает себя целиком, получает полную власть и прорывается сквозь бытовуху ярким, сочным, глубоким режиссерским сюрреализмом под бегущую от реальности песню "Говорит и показывает" Пикника. Эту картину и хвалят, и ругают, но однозначного мнения стараются не придерживаться. Понять то, что хотела сказать Германика, вряд ли полностью сможет хоть кто-то кроме нее самой. А редакция
Дней.Ру дает этой неоднозначной работе семь баллов из десяти.