Приключения итальянцев в России

Полвека прошло с тех пор, как Висконти закончил свою работу над "Белыми ночами", экранизацией произведения Достоевского, и почти полвека с тех пор, как Феллини обосновался в московском "Метрополе", чтобы представить "8 1/2" советским критикам. Сейчас в Россию приехали представители итальянского кинематографа сегодняшнего времени – Валерио Миели и Марко Онорато. Первый – режиссер-дебютант, второй – лауреат международных кинопремий (последняя – за картину "Гоморра"), оператор Марко Онорато. Оба снимают в России свой совместный фильм "Десять зим". Реальная любовь Когда Валерио Миели учился на 2-м курсе экспериментального кинематографического центра, из независимого ответвления итальянской радио- и телевещательной компании пришло обращение к слушателем уроков этой школы. Им предлагалось написать сценарную заявку для съемок фильма – что-то вроде курсовой работы. Он написал это по теме "Десять зим" – историю любви двух молодых людей, встречающихся на протяжении 10-ти лет, - и им понравилось. За последующий год учебы Валерио было предложено углубить разработку этой идеи до формата большого кино. После этого были найдены деньги, продюсерская компания – так были созданы все условия для съемок, к которым подключились даже русские кинематографисты. Об идее Дням.Ру рассказал сам Валерио: - Категория времени для меня всегда была завораживающей, потому что время течет, как вода, и "замыленным” глазом не всегда успеваешь отдавать себе отчет в том, что происходит на протяжении этого времени. Мне близок этот временной отрезок от 20 до 30 лет, потому что мне самому 30 и этот отрезок я недавно прожил сам. В какой-то момент я познакомился с девушкой, которой рассказал об этой идее. И неожиданно мы с ней выяснили, что знакомы с ней лет 10 и периодически наши истории пересекались. - То есть, это основано на реальных событиях? - В этом смысле да, потому что у нас с ней в разные времена были разные отношения. Сам "скелет" этой истории возник на основе этих случайных пересечений. В конце по сюжету фильма рождается любовь.

Натурные съемки В отличие от молодого во всех отношениях Валерио Миели Марко Онорато уже является человеком с мировым именем. К тому времени, как они приступили к съемкам "Десяти зим", Марко уже являлся номинантом и лауреатом нескольких европейских премий, не говоря уже о том, что фильм о быте итальянских мафиози "Гоморра" (оператором которого являлся Марко) получил гран-при Канн, Европейского кинофестиваля, фестиваля в Чикаго, Мюнхене и премию Satelite. Марко посвятил Дни.Ру в тонкости своего дела и подтвердил правдивость некоторых слухов, витавших вокруг фильма. - Оператор – это "глаз" кино, зритель смотрит фильмы с точки зрения оператора. Сильно ли визуальный ряд контрастирует со сценарным наполнением? - С "Гоморрой" отдельная история, потому что, прежде всего, он был задуман как репортаж с войны. Поэтому задача перед нами, как у постановщика и оператора – не слишком показывать свое присутствие, а только наблюдать. Наблюдать и пересказать эти наблюдения для публики. Без гламура, без блеска, без глянца – без всяких примочек. Но правило, которое касается любого фильма, заключается в том, что необходимо для точных сцен найти точную амбьентацию, точное размещение в пространстве. Вот сцена, например: умирает мальчик в "Гомморе", и его перемещают в морг. Сначала мы думали снять эту сцену в биллиардном зале – приспособить этот зал под морг. Попытались создать такую сцену в таком месте – получилась му..нка, мы поняли, что не пойдет. На следующий день мы поехали в Неаполь в настоящий морг. Когда мы там оказались – все, что тебя окружает, запахи смерти, цветы в которые раскрашены стены, вся атрибутика настолько проникла в нашу сущность, что мы начали этим жить и все это было понятно. - Артист, как он есть, может себя проявить в театре – в кино его успех часто зависит от оператора, плана, ракурса. Какова роль артиста в кинематографе сейчас? - Два разных кино есть - две разные философии соответственно. Первая рассматривает актера как пустой контейнер, ничем не заполненный, который ты должен в силу своего таланта и гения наполнить содержанием и придать ему форму. Актер выучивает наизусть роль, свои реплики, проходит с режиссером и оператором все движения, которые будут в кадре, для того, чтобы понять, как работает эта сцена и какое место он занимает.
А второй тип кино, который я люблю и предпочитаю, предусматривает противоположный подход – точный подбор актера на соответствующую роль с тем, чтобы он из себя, помимо своих актерских качеств, представлял еще и человеческий фактор. Чтобы он был человеком со своим внутренним миром. Чтобы он до запятой знал тексты и сцены – ты ему больше будешь давать свободы, он будет вести себя автономно и естественно в кадре, и тогда ты, помимо его внешних данных и актерской игры, получаешь как результат еще и его сущность человеческую, которая, несомненно, обогащает сам фильм. - В чем вы видите успех "Гоморры"? После Копполы сюжетов на такую тематику не было - зрители соскучились по итальянской мафии? - Успех в том, что нам удалось сочетать и удачно совместить два типа актерского состава. Первое – это профессиональные актеры, а второе – люди, которые всю жизнь занимаются бандитизмом. Допустим, распространитель наркотиков. Мы же ему не говорим, что он будет ученым, который работает над созданием нового типа наркотика. Мы говорим ему: делай свое дело. И понятно, что лучше, чем он, никто эту работу не сделает. Отсюда идет естество наружу, и людей это подкупает, они видят, что это правда, "я такого же видел не так давно". Помните сцену, когда пацаны крадут наркотики? Негры стоят, пацаны "умыкают" куда-то. Это реальная точка, рядом с Неаполем. Там африканцы курят, торгуют креком, кокаином. И крек там настоящий – это не то что порошок какой-то. Мы пошли к ним, поговорили: "Нам надо снять, можем мы?" Сначала "да вы что", - ни в какую. Потом, мол, ну ладно, денег подкатите немножко, - и удалось создать взаимопонимание. Ограниченный состав съемочной группы, 3-4 человека, и их нормальный способ поведения. Два раза мы к ним подходили: в первый раз подошли и, пока снимали, те уже подкурились, крыша поехала. Мы поняли: валим, быстро валим отсюда. И возникла необходимость второй подход сделать. Такая точка несет правду жизни на экран в том случае, если она снимается на натуре, живьем. Эти лица, глаза обалдевшие – все это человеку показывает, что это правда – и это подкупает. Мы этот фильм не показывали в зрительном зале людям, которые пришли, чтобы посмотреть с экрана, что за фильм, и что в нем рассказывается. Эти люди из зала перенеслись в ту реалию и жили вместе с нами на этой площадочке и своими глазами наблюдали, как это происходит на самом деле. - Есть легенда, что в "Гоморре" снялся главарь мафии, и потом, после этого фильма, его враги нашли его. Это правда? - Да, это соответствует действительности. Но из тех, кто у нас попал в кадр, 5-6 было арестовано. Но не потому что их вычислили по фильму, а потому, что они попались просто-напросто в очередной раз. Единственную честную работу, которую эти люди в своей жизни сделали – это тогда, когда они снимались в нашем фильме. У них был подтверждающий вызывной лист на съемки: день такой-то, поэтому они были совершенно официально уполномоченными лицами. Поэтому получили свою заработную плату. Фильм закончился, а они продолжили заниматься своим нормальным занятием, а это занятие предусматривает риск.

Шоу-бизнес в Telegram