- Очень простое объяснение. Я думаю, Алексей Ефимович тоже по этой причине берет артистов из этого театра: мне кажется, что это лучший театр в нашей стране. Мало того что работать с этими артистами – большое удовольствие, это еще и облегчение собственной участи. Есть артисты, которые приходят на площадку, и ты им пошагово рассказываешь, что и как нужно сделать – максимально подробная режиссерская задача для актера. Фоменки же делают, как ты хочешь, еще и сто вариантов предложат, которые могут быть гораздо интересней. Они умные, талантливые, это счастье - с ними работать. - У вас в фильме поет Мириам Сехон – артистка Студии театрального искусства Женовача, женовачей тоже любите?
- Женовачи, как и фоменки, – замечательные. У нас должно было сниматься оттуда два актера, но из-за графиков не сложилось. Машу я знаю уже много лет, она сама пишет и музыку, и тексты, у нее две группы – я ее поклонница, мне очень нравится то, что она делает как музыкант.
- Почему вы взяли на главную роль именно Мадлен Джабраилову, а не "классических" Тюнину, сестер Кутеповых?
- Я считаю, что Маша немножко незаслуженно оставлена без внимания режиссеров: у нее есть большие роли в театре, а в кино нет. Я решила восстановить справедливость и очень довольна ее ролью. Успех фильма в том, что именно Маша сыграла эту роль. Я ходила на все спектакли Мастерской. Когда я написала сценарий, мы с ней были хорошо знакомы, но я совершенно не рассчитывала, что она согласится это играть – у нее высокое требование к сценариям, пускай она не снималась прежде в главной роли. И так как у нас уже был опыт общения, я с трепетом давала ей этот сценарий – она согласилась, но, наверное, исчеркала полсценария карандашом – вопросов было миллион. Четыре месяца подготовки мы каждый день разговаривали про роль, каждый раз проигрывая, предлагая, обсуждая, жизнь друг другу рассказали.
- Вы симпатизируете характеру главной героини – замкнутой, робкой девушки?
- Я знаю, что такие люди есть – у меня было несколько примеров для вдохновения, я общалась с такими людьми. Мне было интересно наблюдать за закрытыми даже больше, чем за "распахнутыми". "Распахнутые" прекрасны по жизни, с ними здорово дружить, и практически все мои друзья такие люди – искренние, открытые.
- То есть такие, как герой Джетро Скиннера?
- Он не совсем такой, его "открытость" – тоже маска. Он внутренне одинокий человек, а в миру: "Посмотрите, я экстраверт!"
- Как вы отыскали этого английского артиста?
- Не сложилось с американским артистом, с которым до этого планировалось снимать, поэтому пришлось спешно вылетать в Лондон на кастинг. Он там случайным образом возник: Джетро не значился в списках на пробы, его привел наш английский оператор Оскар. Джетро у Оскара играл в нескольких фильмах, и это большая удача. Он театральный артист, у него есть небольшие роли в сериалах – он снимался в Центре независимого британского кино в коротких метрах у молодых режиссеров, поэтому Оскар его оттуда и знал, собственно. Просто Оскар все время участвовал с нами в обсуждении, и мы высказывали с кастинг-директором свои пожелания. Никто не ожидал, что он нам подойдет, но слава богу, что он его привел.
- Почему закадровый текст читает Кирилл Пирогов, у него же совершенно особая речь, шипяще-шелестящие звуки?
- Я посчитала, что мне нужна именно такая манера – мягкая, шелестящая, с бархатным голосом. Я не считаю, что лучше какой-то четко звучащий и артикулирующий дикторский голос, мне нужен был мягкий, домашний.
- Отчего в таком случае вы не задействовали его даже в небольшом эпизоде?
- Не согласился. Сказал, что если еще и озвучивать будет, его будет слишком много. Очень скромный артист Кирилл Пирогов. Хотя изначально под него был даже написан эпизод.
- Фильм состоит из пластических этюдов – их такое количество, что создается впечатление, что это нереалистичное кино.
- Не было задачи сделать фильм реалистичным, это жанровое кино. Многие могут найти какую-то излишнюю актерскую деятельность, гротескность каких-то эпизодов, но здесь и не должно складываться ощущения, что это слепок с реальности. У меня была задача заставить зрителя прожить с героиней кусочек жизни.
- У ваших героев совершенно особые отношения с куклами, почему так? Ведь кукольный театр сейчас - не самый популярный.
- Мне кажется, что это у нас не особенно все популярно, за границей дела обстоят иначе. Мне пришлось очень глубоко изучать этот вопрос, я посмотрела большое количество документальных фильмов про французских кукольников, итальянских, а в Америке кукольное шоу наследников Джима Хэнсона очень успешно. Например, к нам из Нью-Йорка пришли мюзиклы, а вот такие кукольные шоу - нет.
- А в символике фильма какое значение эти куклы имеют?
- Я не очень люблю всяческую символику, но конечно, профессия кукольника очень многозначна - человек, который играет в куклы и манипулирует и так далее. Возможно, зритель захочет увидеть в этом какой-то смысл. Когда Нанна (сценарист фильма – прим. Дней.Ру) стала рассказывать мне про эти ручные куклы, про руки с шариками, мне показалось, что это безумно кинематографично – я вообще на руки люблю смотреть. Даже титры у нас сделаны руками. Мне это интересно, я считаю, что это очень благодатный кинематографический материал.
- Получилось так, что "Питер FM" и "Плюс Один" – это фильмы о двух столицах. Это вышло специально?
- Самое простое – писать или снимать о том, что ты хорошо знаешь. Я жила в Питере, до сих пор это мой самый любимый город, поэтому насчет первого кино изначально было понятно, что это будет в Питере. А с 2000 года я живу в Москве, поэтому сняла фильм про отношения с этим городом – выходит, что история московская. И потом, сам момент – приезжает кукольник, отбирает ребят для своего театра – это совсем столичные дела, трудно представить, что это случилось бы в маленьком провинциальном городке.
- Вам удалось собрать самые красивые местечки Москвы!
- Мы их специально не собирали. Просто так вышло, что у меня любимые места - Покровка, Маросейка, Китай-город, эти переулки, часть Бульварного кольца, Котельническая, поэтому мы и придумали, что и дом ее на Покровке находится, и этот скверик Чернышевского с куклами, на Винзаводе мы снимали семинар и вечеринку.
- У вас очень много довольно-таки длинных планов. Вы оглядывались на каких-то режиссеров – на Антониони, например?
- Нет, я в таких случаях ни на кого не оглядываюсь, просто есть ощущение, что в конкретном моменте длина кадра должна быть такая-то, это некий внутренний ритм кино, потому что при такой длине будет определенная эмоция.
- Многие люди не понимают специфического театрального языка, каким рассказаны события этого фильма. На кого в таком случае он рассчитан?
- Один из моих любимых режиссеров – Аки Каурисмяки – имеет манеру снимать нереалистично, при этом фильмы состоят сплошь из пластических вещей, когда люди могут молчать в кадре. Я не могу определить аудиторию "Плюс Один", мне кажется, кино это может быть интересно как ребенку, так и очень пожилому человеку. Говорят, что это кино должно быть близко женщинам, а я знаю мужчин, которым оно было бы близко. Я бы хотела, чтобы это кино смотрели не через голову, а через сердце.