"Однажды я получил письмо от русского мальчика, - предался воспоминаниям Жарр. - Он писал о том, что его поразила моя музыка, звуки которой живут, проникая в пространство. Это письмо до сих пор в моем сердце. Может быть, этот мальчик сейчас здесь". Неизвестно, пришел ли на концерт юный поклонник из прошлого, зато в первых рядах сидел мэр российского стольного града Юрий Лужков с супругой, с чьей руки в свой юбилей Москва как раз и открылась знатному французскому повелителю звука и света. Отметив камерный характер концерта в Кремле, Жарр доверительно сообщил: "Это как будто я пригласил вас к себе домой" и предупредил, что на этот раз "это все о музыке". Композитор обернулся на бесформенную груду аппаратуры посреди сцены и открыл еще один секрет шоу: "Эти инструменты, которые вы видите, изобрел великий русский ученый Лев Термен - они как Страдивари в электронной музыке". Он подошел к самому простому на вид - терменвоксу. Первенец среди существующих в мире электронных инструментов под воздушным мановением рук Жарра издал протяжные звуки. Прежде чем приступить к основному виду своей деятельности, музыкант представил коллег: наравне с ним извлекали музыку из странных на вид инструментов трое - Доменик Перье, Клод Самара и Франсис Римберт. "Наше оборудование - как девочки: прежде чем начать, надо с ним немножко поработать", - предупредил Жарр напоследок и занял место за пультом. До выхода композитора на сцену казалось, ничто не предвещало волшебства: Кремлевский дворец мало изменился со времен советских мероприятий, да и сами инструменты, четырьмя блоками выставленные на ничем не украшенной сцене, не поражали воображение. Однако свет погас, музыканты расселись по местам - и в тишине зрительного зала раздались первые звуки. Жарр сдержал слово: в этот вечер пространство заполняла только музыка, лаконично подкрашенная неоновыми разливами света. На некоторых композициях из-за заднего занавеса проступал экран, отражающий всполохи. Дважды на нем воспроизводились видеоинсталляции: знаменитый по обложке Oxygene череп, выглядывающий из оболочки земного шара, и подборка наблюдений за живой природой. Во второй части шоу с потолка спутилось огромное зеркало, отразившее в себе все происходящее на сцене - музыкантов и инструментов стало в два раза больше. Звуки, извлекаемые из абсолютно непривлекательной на вид аппаратуры, оборачивались то дыханием космоса, то маскировались под фортепиано и орган, то имитировали голоса природы. Жарр то метался от одного пульта к другому, то выходил к терменвоксу и тот издавал, повинуясь колдовским движениям, сольную лебединую песню. Иногда музыкант словно просыпался ото сна и обращал взгляд в зал. Зритель, погруженный в литургическое состояние льющейся со сцены гармонией неземного происхождения, теплел сердцем, распознавая в Жарре живого человека: в эти моменты тот на манеру попсовых исполнителей призывал гостей к аплодисментам. Композитор трижды прощался с залом - благодарил зрителей, уходил за кулисы и возвращался. Часть собравшихся всякий раз нервно брала фальстарт и замирала на пороге, остановленная несущейся вслед алхимической музыкой. В финале зеркало вернулось под другим углом наклона, и зрители с мерцающими экранчиками мобильных телефонов увидели в нем себя: вселенная Жана Мишеля Жарра поглотила начерченное огоньками в руках звездное небо московского зала. Самый знаменитый шедевр звукосочетания от французкого изобретателя электроники "Oxygene 4" прозвучал на бис.
Русский помог Жану Мишелю Жарру
Ког
да в Кремлевском Государственном дворце луч прожектора выхватил в первых рядах партера темноволосого мужчину в черном кожаном пиджаке, зрителям понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: 60-летний алхимик звука Жан Мишель Жарр не только ждал начала концерта вместе с ними, но еще и выглядит так, словно ему тридцатник. Дни.Ру стали свидетелями его признания в любви к России.
Жан Мишель Жарр открыл для себя российского зрителя в 1997 году: на его свето-звуковое представление, которое музыкант давал на Воробьевых горах по случаю 850-летия российской столицы, собрались 3,5 миллиона человек. Россияне вписали имя французского композитора в Книгу рекордов Гиннесса - артист в ответ запечатлел их в своем сердце. Перед 4000 зрителей, заполнившими концертный зал в Кремле одиннадцать лет спустя, Жарр едва ли не преклонил колено: поднявшись на сцену, он в течение десяти минут рассказывал о том, почему его популярность имеет российские корни.
В 1976 году, выпустив пластинку Oxygene, 30-летний юбилей которой музыкант празднует в турне по всему миру вот уже два года, Жарр получил первые положительные отклики от московских друзей. С тех пор композитор видит в России источник вдохновения для себя: "Не могу представить себя без выступления в Москве и адресую свой концерт вашей талантливой молодежи".
Однажды я получил письмо от русского мальчика, - предался воспоминаниям Жарр. - Это письмо до сих пор в моем сердце