Однако внутреннее убеждение и "право суда" в некоторых случаях фактически подменять одну из сторон в споре еще законодательно закреплено и повсеместно используется служителями Фемиды. Самым ярким таким судейским усмотрением является вопрос о возмещении судебных издержек.
Так, суд, подменяя проигравшую сторону, даже не имея заявления о чрезмерности судебных расходов, сам режет эти расходы в разы, не приводя никакой мотивации и ссылаясь на свое внутреннее убеждение. Аналогично выглядела и ситуация со взысканием неустойки: недобросовестные заемщики, недобросовестные строители, недобросовестные страховщики тянули время, не выплачивая деньги, а суд потом в интересах разумности снижал произвольным мышлением размер неустойки.
Так вот, на прошлой неделе Конституционный суд опубликовал определение № 7-О, в котором указал, что неустойка может быть уменьшена судом при наличии соответствующего волеизъявления со стороны ответчика. В противном случае суд при осуществлении судопроизводства фактически выступал бы с позиции одной из сторон спора (ответчика), принимая за нее решение о реализации права и освобождая от обязанности доказывания несоразмерности неустойки последствиям нарушения обязательств.
В этом определении Конституционный суд указал, что положение части первой статьи 333 ГК Российской Федерации в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому ему сложившейся правоприменительной практикой, не допускает возможности решения судом вопроса о снижении размера неустойки по мотиву явной несоразмерности последствиям нарушения обязательства без представления ответчиками доказательств, подтверждающих такую несоразмерность, без предоставления им возможности для подготовки и обоснования своих доводов и без обсуждения этого вопроса в судебном заседании, а потому не может рассматриваться как нарушающее конституционные права заявителя.
Воспримут ли суды данную позицию КС о том, что запрещено снижать неустойку без заявления ответчика, или забьют на КС, как это делается по судебным расходам, – остается загадкой. Но то, что КС урезает судам абсолютную волю, а фактически – простор для произвола, не может не радовать.